Писец подкрался. Или... Отбор по приказу

К концу трапезы туман дурмана временно спал.

— Что с моей семьёй не так? — спрашиваю. — Всё, то и дело толкуют про мою кровь, которая может победить какое-то проклятие…

— Ты этого так и не вспомнила, — не столько спросил, сколько констатировал Славиэль.

— Нет. Может Катриона и сама была не в курсе?

— Может. Ведь никто не знал, куда пропала её тётка. А ведь она и есть твоя мать, так?

— Думаю, да, — кивнула я.

— Все посвящённые только и поражались тому, что Катриона родилась одна. Обычно у выжившей рождалась двойня.

— А моя мать сумела обмануть проклятие… Сбежать в иной мир… Вот только мы с Катрионой друг для друга всё равно что умерли. Встретиться ведь тоже не можем. В каждом мире у нас на двоих всего лишь одно тело. Если я тут, она там и наоборот.

— Это так, но в тебе, как и в ней, дремлет немалая сила. Возможно, вам удастся побороть и эту сторону проклятия? Ты говорила, что общалась с провидицей… Неужели Катриона так и не узнала, кем та является?

— Кем?

— Вашей пра-пра-пра… Много раз "пра" бабкой.

— Да ладно? Она что бессмертная?

— Боги они такие…

— Что? — опешила я, решив, что либо ослышалась, либо он так пошутил.

— Раментайль создали две сестры-богини. Всё было хорошо, но народ больше полюбил ту, что умела быть на равных со своими "чадами". Вторая же, из обиды и ревности прокляла сестру, успевшую к тому моменту влюбиться в простого смертного.

"Павшая" богиня стала смертной. У потомков этого рода рождались лишь девочки близнецы. Замуж они могли выйти исключительно по собственному желанию, выбрав спутника жизни. И сделать это, сестры могли, лишь в одно и то же время, в противном случае, алтарь не признавал брака.

Но и это не всё. Как и говорилось в маминых сказках, одна из сестёр неизбежно погибала в храме. А позднее, древняя богиня словно раскаявшись в своём деянии всячески стала опекать родственниц, но не напрямую вмешиваясь в их судьбы, а давая советы.

— Одного не пойму, — удивилась я. — Если уж Катриона об этом не знала, то откуда знаешь ты, император и остальные.

— В те давние времена, богиня явилась и представителю правящего рода. По её словам, если кто-то из их семьи станет избранником, то их наследники обретут небывалую силу и смогут многое изменить в нашем мире.

Хм… К матери сватался сам император, к Катрионе кронпринц… Как бы нелепо не звучал рассказ Славиэля, но он отчасти подтверждается мамиными сказками, а отчасти вот этими нелогичными поступками членов императорской семьи.

— Это что же выходит, если бы мама пошла к брачному артефакту с императором, и умерла бы возле алтаря, то император уже не смог бы жениться? А как же продолжение рода?

— Смерть жены в первые сутки после обряда освобождает супруга, — напомнил Славиэль.

Хм… Не потому ли меня так спешили осчастливить браком мои прохлаждающиеся ныне в темнице женишки? Убьют для каких-то своих высоких или низких целей, и вроде никто не бросится на поиски ведь отбор позади, и смерть жены новобрачному вреда не принесёт. Вот же гады!

— Кстати! — вспомнила я фразу брошенную императором, в процессе задержания моих "женихов". — Почему там, в храме было сказано, что… Что-то о попытке свержения или что-то такое…

— Твоя кровь.

Ну вот, опять. Я прямо-таки всё и сразу поняла, ага.

— Что моя кровь?

— Её бы использовали для усиления участников сговора. И да, попытались бы свергнуть императора и уничтожить наследников.

— Кошмар! — выдохнула я, кое-что осознав.

Перед глазами возникло озорное личико Элизии, огненные волосы, сияющие глаза. То, как она сражалась за меня, там, в храме. А ведь она беременна!

Тогда, под действием дурмана, я не задалась вопросом, почему подруга, будучи в положении, полезла в сражение. Меня не удивляло ничего, Горител делал своё дело. А ведь стоило поразиться хотя бы тому, что Женоэль позволил беременной жене рисковать своей жизнью ради меня. Вот в чём дело! Не одержи они победу и Элизия тоже погибла бы, потому что носит под сердцем потенциального наследника императорского трона!

— Ладно они… Но ты как узнал?

— Я дружен… Был. С Леонелем. Когда мы впервые встретился с Катрионой, поговорили с ней, Лео стал свидетелем этой сцены и строго-настрого запретил мне к ней приближаться. Это было очень странное требование. Прежде, он никогда не пользовался своей властью против меня. Потом, я случайно столкнулся с Катрионой, мы опять разговорились, и надо же было Леонелю вновь проехать мимо именно в этот момент? Тогда я осознал, что его требование отнюдь не шутка. И лишь спустя многие годы он всё же рассказал эту древнюю историю передающуюся в их роду из поколения в поколение. В очередной раз взяв клятву, что я не появлюсь в твоём окружении в качестве поклонника. Думаю и заговорщики узнали это от своих предков, некогда бывших близкими к представителям нашей семьи.

— Ясно, — выдыхаю. Думать о предателях совсем не хочется. Посему делаю вид, что о них и не слышала, продолжая ранее затронутую тему: — Но ты появился. Неужели чувства к малознакомой девушке оказались сильнее многолетней дружбы?

— Всё было немного не так… — произнёс Славиэль.