Пищеблок

Игорь понял, что рабочий дух Димона Малосолова неудержимо тянется к колхозной плоти Ирины Копыловой. Впрочем, как ни странно, в Ирине и вправду было что-то очень чувственное. Природная избыточная спелость. Но Игорю больше нравилось тайное изящество – такое он уловил в Веронике. Игорь вспомнил, как Вероника вдруг перевернула его и оказалась сверху, но гибко склонилась, целуя в губы, – словно извинялась, что перехватывает первенство в любви. Игорь обвёл салон кораблика глазами – ему захотелось выбить запаянное окно головой и помчаться к Веронике.

– А ты правда трупов резал? – наивно спрашивала Леночка у доктора.

– Не будем об этом, – поморщился Валентин Сергеевич.

– Тебе, наверное, неинтересно со мной, – обиделась Леночка. – К тебе на приём в больницу, наверное, много девушек приходит. Ты уже всё видел.

Валентин Сергеевич тоскливо вздохнул и потянулся к водке.

За Жигулями догорел закат, над Волгой стемнело, и в салоне зажгли свечку. Маленький жёлтый огонёк отразился в каждом окне – блестящем и чёрном. По низкому потолку плескало отсветами, когда трамвайчик чуть покачивался на уже бессильной волне от прошедшего вдали теплохода.

Захмелев, Димон приобнял Ирину и бубнил ей в ухо:

– Палычу на пенсию через два года, ему ваще ничё не надо, а я судно как бог знаю, спокойняк меня капитаном поставят!

Захмелевшая Лена, не замечая бесполезности своих усилий, заигрывала с доктором, который от выпивки всё глубже впадал в меланхолию. Казалось, что наплывающая темнота пугает его до чёртиков, потому он и торчит в компании, в которой ему нечего делать и нечего говорить.

– Я что-то кашляю уже два дня, – жеманно жаловалась Лена. – У тебя в медпункте есть аспирин? Пойдём к тебе туда?

– Есть… Нету… Туда нельзя… – мялся Валентин Сергеич. – Там у меня больной ребёнок в палате… Лучше покурим!

– Я с тобой! – быстро подхватилась Лена.

Валентин Сергеевич, а за ним и Лена протиснулись между столом и диванчиками и направились к лесенке наверх. Ирина проводила их взглядом.

– Чего же ты Ленку проворонил? – с усмешкой спросила она у Игоря. – Отбили девку у лопуха.

– Игорёха-то не лопух! – хохотнул Димон. – Чё ему Ленка? Он уже с Вероничкой на штукель-дрюкель замазался!

Игорь едва не взорвался от возмущения. Ведь он же просил Димона молчать!.. Блин, сам виноват! На кой хрен он рассказал этому дэбилу про Веронику?! А Ирина даже отстранилась от Димона, глядя на Игоря с таким хищным интересом, словно узнала про непогашенную судимость.

– С Несветовой? – переспросила она так, будто не могла поверить в чудовищность этого морального падения. – Ты с Несветовой?

– Замяли тему, – поставил границу Игорь.

Ирина понимающе хмыкнула.

– Ладно, нам пора, – завозилась она, освобождаясь от лап Димона.

Связь Игоря с Вероникой послужила ей назидательным укором.

– Куда?! – отчаянно возопил Димон.

– Пора-пора, – твёрдо сказала Ирина. – Пусти!

– И я пойду! – сразу заявил Игорь.

Если Ирина возвращается в корпус – значит, Вероника свободна.

На верхней палубе доктор Носатов и Леночка стояли возле ограждения и смотрели на Волгу. По Леночке было понятно, что ничего не случилось – ни объятий, ни поцелуев. У обоих – у доктора и вожатой – был такой вид, будто они размышляли: не броситься ли им за борт? Но причины утопиться в Волге у Леночки и Валентина Сергеевича явно были совершенно разные, и тонули бы доктор с вожатой совсем поодиночке, без взаимопомощи.

Валентин Сергеевич смущённо обрадовался, когда Ирина забрала Лену.

«Пусть Носатов напивается с Димоном! – подумал Игорь. – Кисляй и балабол – два сапога пара, и оба левые!»

Ирина решительно шагала под фонарями Пионерской аллеи, под руку поддерживая поникшую Леночку. В кустах акации чирикали ночные птицы. Игорь шёл следом. Ирина довела Леночку до ответвления дорожки в первый корпус и направила домой. Леночка даже забыла попрощаться с Игорем.

Ирина развернулась на Игоря. Её очки сверкали под фонарями.

– Передай Диме, чтобы не обижался на меня, – потребовала Ирина. – Он хороший парень, нормальный, не то что ты. Но ни о чём таком пусть не мечтает. Я девушка порядочная, и до мужа ничего не будет.

Игорю захотелось снять шапку, если бы она у него имелась.

– Передам, – согласился он, – если ты передашь Веронике, чтобы вышла.

– Поздно уже! – отрезала Ирина. – Надо спать! Она не выйдет к тебе.

– Выйдет, – спокойно возразил Игорь.

Глава 12 Их много

– Усатого сёдня ночью не будет, пацы, – авторитетно заявил Гурька. – Он на корабле бухает со своим моряком. У них ещё доктор и Толстая.

Толстая – это, конечно, Ирина Михайловна.

– Откуда знаешь? – не поверил Славик Мухин.

– Я спецом подсекать летал.

– Если вожатые свалили, надо баб зубной пастой мазать! – заволновался Горохов. – В лагере всегда так положено! Это закон!

Пацы лежали в своей палате по койкам, но никто не спал. За окном в сиреневых сумерках ещё чуть светились розовые стволы сосен, похожие на остывающие нити накаливания в только что выключенных лампочках.

– Лучше не щас, а дождаться, пока совсем стемнеет, – сказал Титяпа. – Девки отрубятся, и хоть что с ними делай – нифига не почувствуют!