Письма Чехова к женщинам

Вчера забыла тебе написать: Немирович и Санин говорили мне, что хотят ставить «Иванова» [203]. Ты ведь не будешь восставать? Может, сделаешь незначительные перемены, но постановка эта — дело хорошее. Без Чехова нельзя. Но, увы, мне Сарру наверное не дадут, и от ревности я буду погибать.

Санин меня все расспрашивал, хорошо ли быть замужем, не суживается ли горизонт. Чудак! У него «в душе пусто», «чувствую, что надо жениться, но на ком?!..» Я ему надавала советов.

Сегодня у меня день без театра.

Антон, мне все хочется писать тебе о любви, ласке, о чем-то хорошем, широком, изящном, во что бы не совали свой нос люди и не мельчили бы. Я что-то туманно выражаюсь, но ты должен понять и не смеяться надо мной. Смотрю на твою фотографию и мне приятно на душе, потому что знаю наизусть каждый штришок. А волосы мочишь спиртом? Скажи Маше, чтоб приготовила тебе свежего. Целую крепко, милый мой. Пиши о самочувствии.

Твоя Оля.

А. П. Чехов — О. Л. Книппер

25 авг. 1901 г., Ялта

Сегодня, дусик мой, ровно три месяца, как мы повенчались. Я был счастлив, спасибо тебе, моя радость, целую тебя тысячу раз.

Сегодня были у нас Средины, вернувшиеся из путешествия. Он поздоровел, Софья Петровна похудела, но весела и счастлива. Приходил Орленев, актер. Он и Дорошевич обедали у нас.

Я пью кефир, очевидно с пользой для себя. Завтра буду уже пить 3 бутылки.

Ты наняла квартиру на Спиридоновке? Особняк? А что это значит?

Утомился страшно, гости целый день. Вчера болела голова, а сегодня ничего, только усталость чувствую.

Обнимаю тебя крепко, крепко. Твой муж и твой друг на веки вечные.

Антон.

О. Л. Книппер — А. П. Чехову

1 ч. ночи 25-ое августа 1901 г., Москва

Здравствуй, дусик, здравствуй родной мой, дорогой мой, нежный мой муж! Как бы я сейчас улеглась к тебе на плечо и заснула бы!! С нетерпением жду письма от тебя. Пиши обо всем.

Завтра утром отправлю тебе рафию и 2 шнурочка для pince-nez, a больше ничего не вложила, т. к. Зина без меня зашила и написала адрес.

Сегодня вечером я была с Савицкой у Корша, смотрела «Цепи»!!!! [204] Вот пытка! Играли все, как семь свиней вместе, исключая сестры Татьяны Щепкиной [205]. Уж и пьеса!!! Я еле высидела, зевала немилосердно и все думала о тебе, когда переставала зевать. Нет, больше я не пойду к Коршу.

Сегодня хоронили Черневского [206]. Из наших были Влад. Ив., Вишневский и Бурджалов. Вл. Ив., кажется, сказал несколько слов.

В 3 ч. был приемный экзамен. Я сидела за столом в комиссии и всех забраковала. Ну и выставка же была! Неимоверных усилий стоило мне сохранять достойную экзаменаторскую физиономию. Ужасные экземпляры были!

Ты сейчас удивишься: знаешь кто экзаменовался? Угадай… Лика Мизинова… Читала «Как хороши, как свежи были розы» Тургенева, потом Немирович дал ей прочесть монолог Елены из 3-его акта «Дяди Вани» и затем сцену Ирины и Годунова, как видишь, все под меня, с каверзой. Но все прочитанное было пустым местом (между нами), и мне ее жаль было, откровенно говоря. Комиссия единогласно не приняла ее. Санин пожелал ей открыть модное заведение, т. е., конечно, не ей в лицо. Когда мы все уже удалились совещаться в кабинет, доложили о приезде прямо с вокзала одной девицы, кот. была записана. Мы настояли, чтоб ее приняли прямо в кабинете и дали бы ей прочесть. Немирович согласился, и вот вошла особа в дорожном одеянии с сумкой через плечо, взволнованная, дали ей воды, и она с места в карьеры начала читать «Хозяин» Никитина и произвела впечатление, мне на душе стало больно. Она была единственная, у которой я нашла зацепку, несмотря на хриплый голос. Ее приняли и еще одного кавалера. Экзаменовалось человек 16. Скажи Маше, что Янькову [207] не приняли. Экзаменовался один г-н Искра — провинциальный фат из жидов — представляешь? После экзамена я пошла к Савицкой, сидела, болтала и надумала идти к Коршу.

Я уже негодую, что меня так рано вызвали, успокаиваюсь только тем, что нашла квартирку.

Как мне трудно быть с тобою врозь! Точно отрезан кусок от меня.

Работаешь ли, муж мой милый? Только не хандри, ведь скоро увидимся, вот только устроюсь. Все спрашивают, когда ты приедешь.

Расскажи Маше про Лику. Я думаю, ее возьмут прямо в театр, в статистки [208], ведь учиться в школе ей уже поздно, да и не сумеет она учиться. Целую тебя, милая моя голова, целую нежно и горячо глаза, волосы, губы, щеки, перелетаю часто мысленно к тебе и сижу в кабинете и в спальной у тебя и с тобой. Люби свою

собаку.

А. П. Чехов — О. Л. Книппер

28 авг. 1901 г., Ялта

Собачка, милый мой песик, письмо твое только что получил, прочитал его два раза — и целую тебя тысячу раз. План квартиры мне нравится, покажу Маше (она уехала провожать на пароход Дуню Коновицер), все очень хорошо, только почему ты поместила «кабинет Антона» рядом с учреждением? Хочешь быть бита?