Письма Филиппа

– Одновременно образовалась паразитирующая каста людей, которые в ущерб развития созидательного ума занялись лишь учётом и распределением созданных продуктов производства, материальных благ и ресурсов.

– Расслоение второго порядка характерно тем, что из касты профессионалов выделилась особо одарённая группа интеллектуалов, исследующая законы материального мира в области науки и искусства. Ради так называемого познания законов мироздания и гармонии они ни жалеют ни своей жизни, ни чужой, оправдывая этим все преступления против природы. Соответственно параллельно с развитием активного ума произошло образование пассивного ума, путём выделения группы людей, стремящихся к власти. Через присвоение и накопление несметного количества богатств, влияние, насилие, они стремятся к управлению, как им кажется, над судьбами и жизнями.

– Каким бы изысканным и дорогим не было кушанье, поданного в самом элитном и закрытом ресторане, оно выполняет лишь одну функцию – необходимость человека есть, чтобы не умереть с голоду. У еды других функций нет и быть не может, так же, как и у других необходимостей человека перед природой.

– Какое бы гениальное и неповторимое не было оружие оно несёт лишь разрушение и смерть и нет у неё других функций.

– Как ни странно, но для того чтобы жить, человеку необходимо очень мало ресурсов.

– А сегодняшнее разорение Земли, это лишь господство праздного ума, рабом которого человек сегодня является.

– А где же тот путь, о котором говорили?

– А его нет.

– Отправляющийся в путь возьмёт с собой лишь самое необходимое. А в какой путь может отправиться сегодня человек со своими проблемами, потребностями, желаниями и обязанностями. Нет у него пути. Есть прогулки, командировки, поездки, а пути нет. Не нужен он ему!

– Надежда умерла потому, что она любила человека так, что эту связь уже невозможно было разорвать смертью, это переход. Как сказал Михаил: связь стала устойчивой.

– Путь Мастера, как высшее начало, это только начало, но ещё не путь:

«Не надо, не надо… Вот и всё… ну и хорошо… Видишь, как все получилось… ну и хорошо, – Андрей дрожащими руками гладит малого по волосам, по тонкой шее и худой, как у подростка, спине. – Вот и хорошо… Вот и пойдём мы с тобой вместе… Ну чего ты?.. Я иконы писать, ты – колокола лить… А?.. Пойдём?.. Пойдём с тобой в Троицу, пойдём работать… Какой праздник то для людей… Какую радость сотворил и ещё плачет…».

Мы ещё какое-то время сидели молча у кровати, на которой Александр наконец-то успокоился и уснул.

– Всё, мне тоже пора, – Кира встала со стула и направилась к двери.

– Я тебя провожу. А может здесь, на диване поспишь, ну что ты будешь там одна?

– Нет-нет, я к себе пойду… – заторопилась неожиданно она.

21 .

Самонадеян Я

А ты не лжец мне

Не знаю

И мне не ведомы пути – убей меня!

Нет, не сейчас, нет времени, прости

Но мне пора идти.

Проводил Киру. Когда дверь её квартиры захлопнулась я пошёл к Филиппу.

Переход – между чем переход? Между эпохами, но какими? Какие ещё могут быть эпохи для человека кроме как – сейчас? Но неумолимый собеседник, тот, который там за завесой постоянно напоминает о себе: об данным тобой обещании!

Его взгляд, его голос, как луч света пронзающий и проникающий через ничто. Что стало ему природой. Лишь дар того, что есть и было тому подтверждение.

Прежде разговор, как эхо в лесу. Ночь, надвигающихся облаков. Прикрыл рукой глаза от неба. Стой у воды. Кто пришедший на это место на холме. Ты смотришь время и стремишься с силой неослабевающей. Пути и мысли. Их ветер гонит. Он владеет полётом. Воспоминание лишь круг. Не к вечному стремясь, увидел ты его величие чрез путь в безвестность. Его колесо лишь видимость величия. Но мыслей череда не объяснит понятий общих. Спустилась мудрость, как разлилась вода, всегда ничья и лишь слова обречены изгнаньем. И глаз, и слух его союзник. Общий вопрос немногословен и нет лишь того, что пришлось здесь увидеть. Дела велики – они в дар принесены. Их луч в пути отражает ту мощь, что невидим нам – смертным. Но он всегда владеет вниманием. Он обретает здесь, его созерцая.

Если бы можно было бы спросить: что ждёт тебя впереди? А куда ты направлялся, когда выходил? Поступил бы ответ: К истинному свету я собрался, но нет пути туда.

Я шёл по большой дороге и видел всё вместе в этом мире. Где был ты? – спросили меня. Я шёл по дороге безвестной и миру обязан я жизнью был. И что мне надо в пути позабыл и радость я не испытал, разве что в доме своём.

Чудес, быть может, не было, и вовсе чудеса расходятся во взглядах. Есть сущность ли того, что разность подсказала нам. Его предсказывать пытались все. Пророчества и исцелять берясь, кому ещё возможно. Нет того, кого познали бы. Все люди для людей живут и людям дар разумный дан.

Свет в доме, дом освещён. Фонарь на улице был тёмным от воды. И в лужах черных обращаясь, искрится свет. Лучам понятна тьма. Дробится свет, сквозь тьму в воде и, преломляясь, обращается, даёт нам много фонарей.