Письма и документы. 1917–1922

О журнале Степ. Ивановича известно следующее: в «Голосе России» было сообщено, что Степ. Иванович, Загорский и др. основывают журнал, который будет выражать «взгляды меньшевиков-оборонцев, как они в 17 году были представлены Плехановым и Потресовым», и поведет борьбу против «линии «Социалистического вестника» и ЦК РСДРП».

Из этого я делаю вывод. Люди, издающие журнал, считают, что мы, социал-демократы, «разложили армию», играли в руку германскому штабу; они отплевываются при слове «Циммервальд», равнозначащем с «изменой»; они считают, что в свое время нужна была интервенция, и отказались от последней, ибо виноград оказался зелен; они до сих пор думают, что интересы отечества требовали, чтобы все антибольшевики поддерживали Колчака и Деникина, но жалеют, что Колчак и Деникин пошли слишком вправо, а потому сорвали дело освобождения от большевиков. Они отплевываются при слове «Вена» и считают Адлера, Лонге и т. д. «полубольшевиками». От слов «социальная революция» и «интернационал» их тошнит, от слов «классовая борьба» – коробит, слово «товарищ» для них ругательство, зато сердце загорается от слов: «живые силы», «нация», «сочетание сил», «крестовый поход против анархии».

Когда такие люди, внутренне отлично сознающие, что они – свои люди у Милюковых и Коноваловых и что все их революционное прошлое для них покрылось пеплом, называют себя социал-демократами и хотят оформить какие-то течения чуждой им партии, то мы их характеризуем как политических спекулянтов, считаем себя вправе заподазривать их мотивы и относим их к разряду мародерской сволочи, пытающейся поживиться около развалин и трупов, посеянных гражданской войной.

Вы знаете уже, что в Париже и в Берлине все – вплоть до очень вправо от нас стоящих – товарищи единогласно отвергли всякую мысль о том, чтоб Степана Ивановича пустить даже в с[оциал]-д[емократический] клуб. При объяснении с ним выбранной для этого комиссии он вполне подтвердил, что в Одессе состоял членом комиссии по вербовке волонтеров в деникинскую армию, и сказал, что считает, что тогда надо было так действовать. Третьего дня я получил из России письмо от Астрова, который пишет: «Никогда не прощу себе, что в Одессе из-за глупой сентиментальности не провел постановления об исключении этой сволочи из организации». Астров – правый, а особенно правым был в качестве лидера одесской организации, и сам ввиду несогласия с нами по вопросу о восстании долгое время был в конфликте (мы объявили их комитет распущенным за неповиновение партии, а он не подчинился).

Ввиду этого положения дел Вы спрашиваете, нельзя ли дать Степану Ивановичу не агрессивную против «Вестника» статью? Да, если Вы хотите морально поддержать члена интервенционистского Союза Возрождения [675] С. Ивановича и члена ЦК «Единства» Загорского, демонстрируя, что Вы считаете их социалистами и их борьбу против РСДРП, Вены, Циммервальда и т. д. полезной борьбой. Да, если Вы хотите им дать право козырять Вашим именем и при его помощи привлекать к сотрудничеству и помощи журналу разных колеблющихся и неустойчивых людей. Да, если Вам «наплевать», что появление Вашего имени в числе сотрудников будет понято так, что Вы демонстративно отмежевываетесь и от нас, возобновляя публицистическую деятельность после многолетнего перерыва на столбцах именно этого журнала.

Вы меня простите, но надо все-таки выбирать. Или с социалистами какого угодно оттенка, или с людьми, для которых красный флаг стал тряпкой, слово «товарищ» – презрительным термином, а слово «буржуазия» утратило всякий оттенок враждебности. Я бы не хотел, чтоб Вы думали, что я из кожи лезу, чтобы расстроить ваш «брак» с Степаном Ивановичем. Нет, право, с 1914 года я утомился «тащить за фалды» поодиночке каждого из меньшевиков и убеждать его, что после плутания по окольным дорогам у него наступит неизбежно Katzenjammer . И после того, как столько «испытанных» побежало направо и столько – к большевикам, я и внутренне настолько очерствел, что во мне очень слабо говорит дружеское участие и желание держать человека от сажания в лужу самокомпрометации. Дело слишком ясно. Мы – РСДРП – сражались в рядах Красной армии за революцию против «Кобленца» [676] . Степ [аны] Ивановичи сражались за «порядок и собственность» в рядах белой армии. Мы и останемся по разные стороны баррикады. Надо выбирать. И лучше, конечно, прямо выбрать «полевевшую» часть Кобленца, чем оставаться ни в тех ни в других. Повторяю, никакого давления я бы не хотел оказать. Если Вас тянет туда, идите: на личном уважении к Вам это отразиться не может.

Сказались ли на Вас как-нибудь результаты «лежания»? Прибавили ли весу? Если можете добиться продления отпуска, непременно сделайте это. За себя я тоже опасаюсь, что придется раньше или позже ехать «лежать» опять. Сильно кашляю и худею с наступлением здешней гнилой весны. Мечтаю, если состоится общесоциалистическая конференция в Италии, остаться там у моря на месяц.