Письма на чердак

– Не дружба. Любовь, – хмыкнул Бука. – Да рассказывать, в принципе, нечего. Царь Вор всегда казался мне странным. Он отличается от других призраков. Это даже замок заметил и выбрал его. Однажды, ещё до рождения Непроходимых Гор, он просто вернулся из путешествия с Бархатой, и цветущая ветка яблони украшала его плащ, а на Бархате красовался венок из таких же яблоневых веток. Я знал, что Бархата уходила в путешествие одна. Знал… – Бука замялся, – потому что хотел составить ей компанию. Даже ты, СамСвет, должен понимать, что их совместное возвращение – это странно, ведь призраки образуют пары на Новых Встречах. Царь Вор нашёл способ, как из угольков делать чудо-камушки. Конечно, многих призраков это привлекло. Но не Бархату. И тогда он сказал ей, что не любит её… Он любит другую…

– Кого? – живо откликнулся Герман, перестав рисовать.

Бука пожал плечами.

– Я не знаю.

Герман снова посмотрел на замок, на Младшую Башню.

– Мурку?

Бука покачал головой.

– Нет… Возможно, и нет этой другой на самом деле…

– С тех пор Бархата и носит венок из сухих веток? – нахмурился Герман и достал маленький ножичек из кармана. – А призраки ценят любовь? Верность? Семью? Вы же вечные странники и живёте о-го-го сколько!

Бука задумчиво поднял взгляд в небо.

– Мы живём долго… У нас больше времени, чтобы без суеты думать, наблюдать, искать вторую половинку – как выражаетесь вы, люди. Годы нас не обременяют. Есть бабочки, которые живут один день, – так подумай, какой бесконечно длинной кажется им человеческая жизнь. Бабочкам же достаточно всего нескольких часов.

Герман кольнул ножичком палец и размазал выступившую кровь по рисунку.

– Наверное, ты прав, – тихо сказал он. – Но я не хотел бы жить так долго, как ты.

Он дунул, и красная бабочка, отделившись от листа, устремилась в небо.

– По крайней мере, в Задорожье.

Анжела Князь Просто запись 19

– И что это за шушеры, с которыми нам нужно бороться? – спросила я своего нового наставника.

– Эх, не напоминай, – махнул маленькой лапкой Змейкот.

Он возлежал на своей розовой подушке – Царь Кот, – а я сидела рядом на полу.

– Вот бы на охоту, а мне с ними возиться, – фыркнул он.

– А на шушер охотиться разве нельзя, они же ведь типа крыс? – спросила я.

Вот охота меня как раз и не прельщала.

– Они не крысы, – снова фыркнул Змейкот. – Они СамСветы.

– Что?! – подскочила я.

– Да не такие СамСветы, как ты. – Змейкот сполз с подушки, скользнул к окну и забрался на подоконник: видно, неуютно чувствовал себя, когда я возвышалась над ним. – Они свет, сам свет. Духи они. Духи забытых игрушек, – попытался объяснить Змейкот. – Вы любите их, а потом забываете и оставляете в коробках на чердаках, антресолях, передаёте детям, которым они не нужны. А ведь в этих игрушках столько вашего света, ведь для вас они были живыми, для вас они были друзьями.

Я вспомнила коричневую плюшевую собачку Конфетку, которая теперь с остальными моими детскими вещами валялась на чердаке бабушкиного дома. Бабушка всё бережно собирала, надеясь на вторую внучку, вот и Конфетку забрала, когда мы переезжали к Алексею. Старенькую, зашитую несколько раз, затёртую, но любимую. Я наряжала её в кукольную одежду и катала в игрушечной коляске… Когда-то.

Мне стало неуютно.

– И вот свет блуждающими огоньками покидает такие игрушки и становится шушерами. Эти вредные духи любят воровать мелочь, прятать ключи и менять вещи местами. А в Тёмном Уголке одолевают призраков тем, что таскают чудо-камушки, а теперь ещё тревожат дракона. Раньше они не трогали его, но дракон стареет, и его становится легче провести. Поэтому мы должны разогнать шушер и не пускать в замок.

– Понятно, – вздохнула я.

– Мне тоже это не нравится, – фыркнул Змейкот, – но призраки решили, что раз я тоже живу в замке, то должен приносить пользу. Не люблю призраков, не люблю шушер…

– Да-да, я поняла, ты любишь только охоту, – перебила я бурчащего Змейкота, подошла к нему и села рядом на подоконник.

– Какой у тебя талант? – спросил он.

– Исцеление, – тихо сказала я.

Теперь подскочил Змейкот, и я побоялась даже, что он выпадет из окна.

– Какой?!

– Исцеление, – прошептала я.

– Ты шутишь? Призраки прислали мне в помощь целителя? И кого ты будешь исцелять?

– Тебя! – не выдержала я.

Надоели меня обижать!

– Потому что у меня ещё есть пара громадных химер! И они не дадут меня в обиду! Ой! Химеры!

И я радостно хлопнула в ладоши – становлюсь похожей на Джин, – но меня осенило:

– Химерам понравится гонять шушер! Они любят активные игры!

Змейкот повернулся и посмотрел вниз, на Каменный Луг. Под стенами башни сидели мои химеры.

– Сгодится! – одобрил мой наставник.

Вообще-то Змейкот был неплохим, и мы с ним даже поладили. Он быстро смекнул, что мои крылья быстрее и сильнее его, и решил, что, пока мы вместе, нужно пользоваться моментом. Я брала его на руки, и мы летели осваивать новые земли. Вернее, охотничьи угодья. Змейкот любил охоту, да и ел больше остальных призраков.