Письма с Дальнего Востока и Соловков

Таков принцип. Практически поступаем так: при помощи рисов, аппарата обрисовываем контур песчинок, так чтобы размер изображений был около 7—10 см. Хорошо также обвести контур на увеличенной микрофотографии. Допустимо, но нежелательно, пользоваться изображениями с поперечником в 2—3 см, но результат менее точен тогда. Выбрав на изображении некоторую среднюю точку, описываем окружность из нее радиусом того же порядка длины, что и средний радиус вектор контура. Делим окружность и контур на 24 (или иное четное число) равных секторов и соединяем точки деления ломаными, дающими 2 многоугольника, один правильный 24–угольник, другой—неправильный. Измеряем транспортиром углы между соответственными сторонами многоугольников, продолжив эти стороны с помощью линейки и карандаша. Вычисляем сумму всех найденных 24 углов, делим ее на 11 π (при « = 24 и измерении углов в радианах) или на 180 X 11 = 1980 (при « = 24 и измерении углов в градусах) и умножаем результат на 100, иіи, короче, умножаем сумму углов выраженную в градусах, на0,0505. Полученный результат представляет с достаточною точностью (порядка, если не ошибаюсь, 2—3%) угловатость в процентах. Для охарактеризования песка (а точнее надо: фракций песка, полученных просеиванием) надо взять среднее не менее как из измерения 10 песчинок, но лучше, конечно, взять большее чюло измерений для устойчивых средних. — Величину, дополнительную к Q до I или до 100 и P я называю округленностью. —Весьма интересна зависимость угловатости от* значения поперечника частиц—линейная—для фракций одного и того же песка. — Вот, то важнейшее, дорогой, что надо для практики. Остались у меня различные теоретические соображения, без которых ѵіожно обойтись. — Возникает вопрос, насколько надежно оцешвать угловатость тел по их плоской проекции. Обоснование ~ут — в приблизительной изотропности телесной формы песчинок, причем предполагается, что проекции по любому направлению равновероятны, так что средние значения должны даваті> устойчивую характеристику. Ho если частицы не изотропны и ложатся на предметное стекло в каком‑либо избирательном направлении, то от угловатости проекции переход к угловатости тела незаконен. В этом случае надо закрепить песчинки (напр, в канадск. бальзаме), изготовить шлифы по разным направлениям и, оценив среднюю угловатость по нескольким шлифам, взять затем среднее из средних или, лучше, общее среднее из всех частных значений угловатости. — Разрабатываю я еще другой подход к морфометрии, более строго обоснованный теоретически, но говорить о нем пока преждевременно. — Напиши мне, понял ли ты мое изложение, слишком краткое из за недостатка места, и что именно тебе неясно. Целую тебя, дорогой. Кланяйся Наташе. He пишу ей из за того, что не получаю от вас известий, т. е. известий свежих.

Дорогая Аннуля, чувствую, что ты очень устала. Думаю о тебе, но ничем помочь не могу. Относительно денег не безпо- койся, я всем обезпечен и если присылаю, то излишки. Конечно помочь они вам не могут, но хочется, чтобы вы чувствовали хоть какую‑нибудь заботу о вас. Мучительно не получать от вас известий и, получив, убеждаться, что они настолько устарели, что нельзя опираться на них. Я здоров и работаю, но душевно мне тяжело, гл. образом из за мыслей о вас. Поцелуй Киру, Олю и Тику. Пусть Кира напишет, как устраивается в этом году с его работою. Крепко целую тебя, дорогая. Будь здорова, постарайся отдохнуть.

Дорогой Мик, почему же ты ни разу не вспомнил своего папу и не написал ему, ни путешествуя, ни приехав домой? Надеюсь, ты уже дома. О моей жизни и путешествиях узнаешь от мамочки. А тебе хочу написать далее об Оро, хотя, боюсь, он тебя нисколько не интересует. —

XXXIII.

Оро безмолвно тосковал.

Худел и сох. Бродил у скал.

Его звенящий голос стих.

В местах унылых и пустых

В мысль безпредметную Орон

Уединялся погружен:

Воспламенился в нем опять

Огонь подземной страсти знать.

И жаром хищным и немым

Был мальчик яростно палим.

Всходил на кручи, с высоты

Вперяясь в мертвые хребты,

Іде бродит снежный лишь баран

Вдоль неоттаявших полян,

Куда лишь эхо издали

Раскаты гулкие несли.

Чуждо житейской суеты,

Там для себя и я—лишь ты.

Наш безпристрастный Судия,

Себя само разсудит я.

Подъяло безпощадный меч,

Чтобы разить, рубить и сечь,

Сорвав завесы, мглу, обман,—

Психологический туман.

Безропотно на грозный суд

Прелыценья мутные придут,

И острунится шелуха

Самозабвенного греха.

Безсильны, жалостно-малы

Здесь порицанья и хвалы,

И с паутиной пыль легла

На серо-ветхие дела,

И льда хрустального чистей

Здесь волны мутные страстей.

XXXIV.

За четом—нечет, снова чет;

За скорбью — радость: все течет.

И за пылающим огнем

Цветистого июня ждем.

Пришел комарник—нганмакта,

И пробудилась мерзлота.

Чуть зелены листом первин.

Вот, опушенный анемон

Сквозь осыпь выбился на скхон—

Сереет хмурая сирень,

Как жидкая затменья тень.

А вслед, торжествен, величаі

И зеленеть еще не став,

Покров священный протянул

Пурпурно-розовый багул.

И почки клейкие струят

Его камфарный аромат.

Отцвел багул. Холодный морг

Родит взамен другой восторг.

Земли промерзлой всходит іесть