Читаем Письма. Том I. 1828–1855 полностью

Квихпакский миссионер (Нецветов) во время своих поездок по реке Квихпаку и отчасти по Кускоквиму и берегам моря прибрел Церкви новых чад 437 душ, и кроме того осталось еще довольно принявших слово и уверовавших, но еще не крестившихся. О успехах и действиях его Вы узнаете от Владыки, здесь я прибавлю только то, что этот миссионер действует, можно сказать, истинно по-апостольски: неутомимо, с терпением, совершенно бескорыстно, с благоразумием и кротостью — и несмотря на свои немощи и болезни, путешествует зимою пешком; так что я, читая его журнал, в одном месте, видя его едва выносимые труды и в то же время болезнь его, невольно сказал: и чтем болезни и труды твои, имиже трудился еси во благовестии Христова. Ныне я надеюсь с ним увидаться, и что будет заслуживать внимания, доведу до свйдения Вашего, так или иначе.

Но всего замечательнее то, что горные жители материка Америки, называемые Колчане, никогда не видавшие священника, но слыша учение христианское от новопросвещенных собратий своих, сами ищут и ищут с удивительным терпением священника, или, сказать правильнее, света истинного. 114 человек приходили к русскому и упросили его окрестит их, а другие приходили к Кенайцам и плакали, видя их молящимися. И потому необходимо открыть еще миссии; и я прошедшего года писал Св. Синоду и просил 2 миссионеров и денег. На будущий год жду того и другого.

Вы уже знаете, что я прошедшаго года представлял о перенесении архиерейской кафедры из Ситхи в Аян, а ныне еще писал Графу полуофициально о том же и наконец сказал, что главная цель учреждения архиерейской кафедры в Америке достигнута вполне; христианство распространяется успешно; миссии во всех главных местах заведены; теперь остается только поддерживать заведенныя и открывать постепенно новыя, а для этого нужны деньги и миссионеры; а всего этого здесь не найти и проч. Туземцы и креолы очень ненадежны. Они по уму и характеру еще далеко не то, что русские. Семинария < текст не видно стр 219>

На 18 марта у нас было сильное землетрясение, и после того сделалось почти беспрерывное дрожание земли, сменяемое колебаниями, чтб продолжалось до 15 апреля, и даже есть и ныне, только реже и легче.

Кто у нас ныне в С. Синоде действующим?[131] Говорят, вызвали Харьковского[132]. Любопытно, как он будет действовать и долго ли пробудет[133].

С прекращением плавания компанейских судов в Охотск некоторые письма, следующие ко мне, доходят чуть не чрез два года, а равно и официальные бумаги. И оттого я многого не знаю. По слухам известно, что у наследника родился еще сын Владимир, но официальное известие я получу не ранее сентября 1848 года.

Сделайте милость, Вы письма свои посылайте не в Охотск или в Камчатку, а в Якутск для передачи компанейскому Комиссионеру; а иначе они год прогуляют по Сибири.

Слышали мы, что Вы были в Грузии. Жду от Вас писем подобно Римским[134].

Всем знакомым моим, которые спросят обо мне, кланяйтесь от меня.

Прощайте, Господь с Вами! С полным почтением моим и со всею любовью моею честь имею быть Вашим преданнейшим слугою

Иннокентий, Е. Камчатский.

Мая 3 дня 1848. Новоархангельск.

Письмо 70

Милостивый Государь, Николай Емельянович.

Два письма я получил от Вас, первое — по первом моем прибытии 5 мая, другое — по возвращении из Удскова. Искренно благодарю Вас за продолжение Вашего расположения ко мне.

Вы не поверите, что объяснение Ваше о несчастных палатках и о деле с Тебеньковым меня чрезвычайно порадовало, и я непременно перескажу это Тебенькову — се укор за его несправедливое о Вас заключение.

Не радостна Ваша торговля чаевая. Что-то будет далее. Думаю, что плохо будет для Компании, если Кяхтинская торговля не исправится. Умножение членов Глав. Правления генералами и адмиралами, думаю, также мало поможет делу. Главное — надобно деньги; а где их взять!

Есть здесь денежный источник для Компании, но кажется, не хотят им воспользоваться. Это торговля в Петропавловске, 150 т. наличных денег можно там получить, а если перенесется туда и Охотский порт, то 200 т., не считая соболей, которые тоже не деньги, как и бобры и прочее.

Затраченный капитал на бобры и коты воротиться может ни как не ранее 5 лет; а на торговлю Камчатки он воротится в 2 года и даже ранее, т. е. купленный товар в Питере в июле — в Камчатке продается осенью будущего года, и деньги в Питере можно получить в мае.

Я думаю, что это очень не дурно, 200 т. наличных или 150 т. в мае, думаю, очень пригодны.

И в то время, когда затраченный капитал на бобров возвратится один раз, а на Камчатку почти 3 раза и без всяких дисконтов и учетов. Ужели этого не могут понять! Тебеньков пишет, что он оставляет в Камчатки торговлю на 3 года; но не знаю, какие посланы туда товары. Туда надобно чаю и масла из Аяна. Масло прислали, а о чае не было никакого распоряжения и назначения ни откуда. Хорошо, что в Аяне нашелся лишний чай.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.
Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

П. А. Флоренского часто называют «русский Леонардо да Винчи». Трудно перечислить все отрасли деятельности, в развитие которых он внес свой вклад. Это математика, физика, философия, богословие, биология, геология, иконография, электроника, эстетика, археология, этнография, филология, агиография, музейное дело, не считая поэзии и прозы. Более того, Флоренский сделал многое, чтобы на основе постижения этих наук выработать всеобщее мировоззрение. В этой области он сделал такие открытия и получил такие результаты, важность которых была оценена только недавно (например, в кибернетике, семиотике, физике античастиц). Он сам писал, что его труды будут востребованы не ранее, чем через 50 лет.Письма-послания — один из древнейших жанров литературы. Из писем, найденных при раскопках древних государств, мы узнаем об ушедших цивилизациях и ее людях, послания апостолов составляют часть Священного писания. Письма к семье из лагерей 1933–1937 гг. можно рассматривать как последний этап творчества священника Павла Флоренского. В них он передает накопленное знание своим детям, а через них — всем людям, и главное направление их мысли — род, семья как носитель вечности, как главная единица человеческого общества. В этих посланиях средоточием всех переживаний становится семья, а точнее, триединство личности, семьи и рода. Личности оформленной, неповторимой, но в то же время тысячами нитей связанной со своим родом, а через него — с Вечностью, ибо «прошлое не прошло». В семье род обретает равновесие оформленных личностей, неслиянных и нераздельных, в семье происходит передача опыта рода от родителей к детям, дабы те «не выпали из пазов времени». Письма 1933–1937 гг. образуют цельное произведение, которое можно назвать генодицея — оправдание рода, семьи. Противостоять хаосу можно лишь утверждением личности, вбирающей в себя опыт своего рода, внимающей ему, и в этом важнейшее звено — получение опыта от родителей детьми.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Павел Александрович Флоренский

Эпистолярная проза