Письмо дяде Холмсу

– Откуда ты знаешь? – Алешка уже что-то жевал. Будто я его тут голодом морил. – Тиша тебе звонил? Участковый Котик?

– Что за кликухи такие? – возмутилась мама. – Говорите нормально.

– Ага, – уловил папа, – ты, оказывается, и здесь делов наворочал. Я-то ведь твои английские фокусы имел в виду. Ты знаешь, что ты выиграл у Щелкунчика? Невероятной цены бриллиант!

– Алмазовый? – спросил Алешка.

– Очень алмазовый, – уточнил папа. И вот что он рассказал.

Эти жулики, которые ограбили великого артиста, утащили у него, кроме всяких денег и баксов, фамильную драгоценность. Но так как ими уже интересовалась милиция, они быстренько слиняли в Англию, где у них были большие денежки в банках. Но папин Интерпол не дремал, и все деньги в банках заблокировали. И жулики остались без средств к пропитанию и проживанию. Тогда они вспомнили старое ремесло и организовали игру в наперстки.

– Вот дураки! – высказался Алешка набитым ртом. – Продали бы этот камень – и все!

– Это не так просто, – ответил папа, покачав головой. – Это не у нас на рынке. Им пришлось бы убедительно объяснить, откуда у них такая ценность, и подтвердить свое право на владение камнем.

– Так нашли бы таких же жуликов, как они сами, – опять подсказал Алешка, – они бы у них документы не спросили.

– А ты многому научился за это время, – сказал Митёк одобрительно. – Верным путем мыслишь.

– Дело в том, – продолжил папа, – что продать этот алмаз они могли только таким же нашим жуликам. Сейчас за границей очень много всяких российских «бизнесменов», у которых полно шальных денег.

– И они не знают, куда их девать, – вставил Митёк.

– Вот именно. И Щелкунчик точно рассчитал, чем их можно приманить. Они хоть и жулики, но тоже скучают по своей родине.

– По березкам в поле, – усмехнулся Митёк, – по снежным просторам.

– Как же! Они скучают по своей молодости. По тем временам, когда начинали свой криминальный бизнес. Они начинали его, как правило, или с торговли цветами, или игрой в наперстки.

– Я понял! – воскликнул Алешка. – Идет такой задумчивый бизнесмен, грустит по своей молодости и вдруг видит родное и близкое.

И я тоже стал понимать. Эх, думает он, тряхну стариной. Сыграю. И тут его внимание привлекает этот блестящий камешек. «Постой, постой, дай-ка глянуть. Да ведь это…» – «Точно, – говорит Щелкунчик, оглядываясь по сторонам. – Крайне нуждаюсь в средствах, братан. Купи или выиграй».

– А у Щелкунчика, – вставил Алешка, – два таких камешка. Один настоящий, а другой – стекляшка.

Интересная история. Значит, когда Алешка обыгрывал Щелкунчика, рядом уже стоял «клиент» и внимательно приглядывался к камешку. А Щелкунчик – к «клиенту».

Щелкунчику приходилось воевать на два фронта, и Алешка так заморочил ему голову, что тот уже и сам запутался – где какой у него камешек. Ну, а тут объявили посадку.

– А как же он нас нашел? – спросила мама.

– О! – папа ухмыльнулся. – Он там разыграл такой спектакль! «Пропал мальчик. Улетел в Москву. Не знаю ни имени, ни адреса. Покажите мне регистрацию на этот рейс». Ему показали. На Москву летел только один подходящий мальчик – Alex S. Obolensky.

– А в Москве?

– Оболенских в Москве не так много. Алексеев Оболенских еще меньше. Алексей Сергеевич – один-единственный.

– И неповторимый! – с гордостью сказала мама. И похвалилась колечком с блестящим камушком.

– Класс! – сказал Алешка. – Давай его быстренько продадим и купим сэру Васе снегоход «Буран». А то Клавдия его совсем заклевала.

Мама с папой переглянулись. И улыбнулись. А Митёк сказал:

– Сэр Леша, на этот камешек снегоход «Буран» не купишь. Разве что саночки «Чук и Гек».

– Вот еще! – фыркнул Алешка. – И сникерс на сдачу, да?

– Этот драгоценный камень, – сказал папа, – мы уже вернули владельцу. А в мамином кольце обычная, но красивая стекляшка.

– Значит, ты сразу обо всем догадался? – восхитился Алешка, ничуть не огорчившись. – И это ты в маминых пуговицах подменил алмаз?

– Я твою маму, – сказал папа, – люблю и без всяких алмазов среди пуговиц.

– Я верю, – сказала мама с удовольствием. – Тем более что алмазов у меня никогда не было.

– И не будет, – добавил папа.

– Вот еще! – фыркнул Алешка. – Всего делов-то! Мы тут клад нашли – старческую библиотеку. Получим за нее приз и купим маме какой-нибудь алмаз. Их сейчас полно на каждом рынке.

Маме это понравилось, папе – тоже, а Митёк чуть не упал со стула.

– Ка-какую библиотеку? – с трудом проглотив кусок, выдавил он севшим голосом.

– Не подавись, Митёк, – испугалась мама. – Не надо мне никаких алмазов.

– Пап, я тебе там одну книжку отложил. На дачу ее возьмешь. «Самострой» называется.

– Ка-какой «Самострой»? – опять чуть не упал Митёк. И очень осторожно спросил: – Может, «Домострой», Лешенька?

– Может, – отмахнулся Алешка.

– Ты знаешь, что эта великая культурная ценность считается утраченной? Ты нашел ее! Это событие мирового значения!

– Да? – удивился Алешка. – Не переживай, Митёк. Эта мировая ценность опять утрачена. Ее Клавдия украла.

Митёк встал, шатаясь добрел до тахты и рухнул на нее. И тут же вскочил:

– Поехали! Если эта Клавдия…