Письмо из ниоткуда

– Да, и не раз. Они общались несколько дней. И когда отец узнал о дочкиной беде, наобещал с три короба. И с докторами договориться (а у него в друзьях были и онкологи знаменитые), и денег найти, и прислать чудодейственные препараты из Израиля, где тоже свои люди. Наташенька поверила ему. И духом воспрянула. Но дядя Миша вдруг пропал. Его гражданская жена сказала, что он уехал на заработки. На связь не выходит пока, но обязательно объявится.

– Куда же он мотанул? Невыездной же?

– Грузия большая. Опять же по их меркам. И в некоторых горных районах плохо ловит связь. У нас так же, не знаешь?

– Без понятия. Но номер отцовского сотового у Наташи был?

– Марианна продиктовала. Но он вне зоны до сих пор (я тоже по нему звонил).

– Потерял телефон? Или специально поменял номер?

– Гадать мы можем сколько угодно, – отмахнулся Генрих и продолжил рассказ: – Наташенька, боясь, что не сможет перед смертью с отцом поговорить, написала ему письмо. Оно при мне! – Генрих похлопал себя по груди. – Если мы завтра найдем Марианну, то выйдем и на дядю Мишу. Уверен, ей он точно сигналы подает. Дядя Миша по частям исчезает, вспомни его весточки тете Оле и матери.

Он замолчал, чтобы разгрызть неподдающуюся фисташку. Роман же к орехам не притронулся. Он так наелся в обед, что теперь не мог на съестное смотреть. А вот пиво с удовольствием пил, поэтому решил еще по стаканчику заказать.

– Ты избегаешь главного вопроса, не так ли? – проговорил Генрих, справившись с орехом. Тот оказался пустым.

Роман понял, о чем он.

– Надеюсь, она не мучилась.

– Физически нет. Была на препаратах. Но Наташенька очень страдала. Как обычно, молча. – Он швырнул скорлупки на пол. И чуть не сшиб пустой стакан, хорошо, Роман смог его подхватить. – Почему она никогда не просила помощи? Все в себе держала? Я разделил бы с ней любую боль…

– Когда она узнала о своем диагнозе? – Поля сообщила ему, что Наташенька умерла от рака двенадцатиперстной кишки.

– Полгода назад. Возможно, раньше, просто никому не сказала. Ездила в больницу на какие-то процедуры. Говорила, ставит очищающие капельницы. Но однажды потеряла сознание во время семейного застолья. У тети Оли был юбилей, отмечали в ресторане, Наташа встала, чтобы поздравить, и вдруг…

– Она была одна там? Я про мужа спрашиваю.

– С ним она развелась давным-давно.

– Почему?

– Мне не доложили, – огрызнулся он.

– Но у Поленьки есть версия, не так ли? – С сестрой Наташи Генрих тоже был в близких отношениях. Кто-то даже считал их парой. Но эти двое никогда друг друга не рассматривали в качестве партнеров. Или просто делали вид?

– Ты в курсе, за кем она была замужем?

– Был разведен. Старше Наташеньки, но не дед, – припомнил характеристику своего «сменщика» Роман. – Сестра мне потом сказала, чем он занимался: торговал медицинским оборудованием.

– Он являлся совладельцем компании, поставляющей в Россию это самое оборудование. Максим Перепелкин фигура известная не только в Нижнем. И тогда, и сейчас. И он души не чаял в Наташеньке. Готов был увезти ее в любую точку мира, но остался в Нижнем ради нее.

– Просто идеальный муж.

– Да! Но он не ты. В этом, по мнению Поленьки, был главный недостаток Максима.

– Но это она меня бросила, – простонал Роман. – И если поняла, что я мужчина ее жизни, почему не связалась со мной? Если б она поманила, я бы прибежал…

– Я как будто откатился в прошлое, в котором нам всем чуть больше двадцати, – пробормотал Генрих. – Тогда вас не понимал, а сейчас особенно… Вы идиоты! Оба! И я вас даже ненавидел порой… Тебя больше! Но и Наташеньку, пусть и на миг! Больше за то, что она не замечала меня, но и из-за тебя. Как можно добровольно отказаться от мужчины, которого считаешь кармическим?

– Максим был на похоронах? – спросил Роман, чтобы чуть переключить внимание Генриха. Слишком он распалился!

– Он уже пять лет живет в Азии. В Сингапуре, кажется. Поленька пыталась с ним связаться, когда стало известно о диагнозе Наташи, но не смогла. Мы всем миром деньги собирали на экспериментальное лечение. Максим мог бы помочь.

– Почему ко мне не обратились?

– Она запретила.

– Ты мог бы ослушаться ее!

– Я собирался. Но Наташенька слишком рано ушла. Мы ничего не успели…

Роман резко встал и направился в туалет. Там он умылся ледяной водой и ею же напился. В Тбилиси все пили воду из-под крана. Плакать уже не хотелось. Роман эмоционально иссяк.

Когда он вернулся, Генрих сидел в телефоне.

– Хочешь посмотреть на нее? – спросил он.

– В гробу? – напрягся Роман. Его не удивило бы то, что «ангел-хранитель» сделал посмертные снимки.

– Дурак, что ли? Но фото на памятник показать могу. Мы его все вместе выбирали.

– Если есть другие, обычные, живые, проходные или самые неудачные, продемонстрируй. А ритуальных не надо…

– Лариса рассказала тебе о цветах? Как они плакали на ее могиле? Крепкие белые розы роняли лепестки, и в этом было что-то мистическое…

– Наташенька правда лежала в гробу как живая?

– Казалась просто спящей. Но тут все объяснимо: я заплатил за услуги танатопрактика.

– Это кто еще такой?