Письмо из ниоткуда

Генрих оказался милашкой с пузиком и бархатной лысиной. Кожу головы в некоторых местах покрывал пушок, и его хотелось погладить. Скорее всего, он сделал пересадку. Но, возможно, потерял часть волос после болезни. Алиса, переболев ковидом, отметила, что ее коса стала жиже вдвое. Но свежая поросль не заставила себя ждать, и теперь она могла похвастаться густой шевелюрой.

– Познакомься, это Алиса, – представил ее Роман. – Она поможет нам с ориентацией по городу.

– Очень приятно, Генрих. – Он легонько пожал ее руку. – Ты на самом деле поэтесса?

– Стихи пишу, это правда.

– Надо же. Я думал, этот вид творчества уже умер.

Они встретились за завтраком, который был включен в стоимость проживания. Его подавала супруга хозяина, очень приятная азиатская женщина. Это удивило Генриха.

– Грузины тоже привозят себе жен из Таиланда и с Филиппин? – прошептал он, склонившись над своей тарелкой с лобио.

– Почему нет? – ответил ему Роман. Он так и не дошел до магазина одежды, поэтому надел на себя влажную футболку. Стирал ее ночью вручную, но не смог просушить. – Грузинки, как я понял, стали очень требовательными. А как говорят местные мужчины, корыстными и капризными. Чтобы жениться на своих, нужно очень постараться. Как и на славянках. Наши – русские, украинки, белоруски, которых сейчас много приехало, – слишком свободолюбивы…

– Они о европейках мечтают, – поделилась своими знаниями Алиса. – Но те играют с красивыми парнями в любовь, деньгами помогают по малости, однако увозить к себе не спешат.

– Потому что они египтян к себе везут да индусов, – кисло улыбнулся Генрих. – Непьющих, нетребовательных, исполнительных. В последнее время все, и мужчины, и женщины, не важно, откуда они родом, выбирают удобных… – И уже с грустью добавил: – Их любить легче.

Алиса поняла, что он противопоставляет себя им. Любит «неудобного», скорее всего, безответно. Несет этот крест, а остальных считает слабаками…

– А ты, поэтесса, о каком мужчине мечтаешь? – обратился к ней Генрих. – Какой твой типаж?

– Это тебя не касается, – ответил за нее Роман. – Задавать малознакомому человеку вопросы личного характера бестактно.

– Никого не хотел обидеть, просто любопытствовал.

– Я не мечтаю о мужчинах, – сказала ему Алиса.

– О девушках? Поэтому из России уехала? У нас сейчас это не поощряется…

– С ориентацией у меня все в порядке. Она традиционная. Просто мне не нужны любовные отношения. На данном этапе уж точно. А вот от дружеских не откажусь.

– Мы тут все подранки, как я понимаю? Тогда держимся вместе. – И Генрих склонился над тарелкой, более от завтрака не отвлекаясь.

– Нам нужно в Мцхету, – сказал Роман Алисе, когда они встали из-за стола. Вдвоем, потому что Генрих еще не закончил трапезу. Он ел и ел, и не только потому, что вкусно, оголодал бедняга. Как он сам сказал, последние дни только перекусывал.

– На чем хочешь ехать?

– Алкоголь я пить сегодня уже не буду, так что планирую арендовать машину. Подскажешь надежный прокат?

– Конечно. Могу и за руль сесть, у меня права есть, и дорогу я знаю.

– Штурманом будешь.

– Не доверяешь мне как водителю? – усмехнулась она. – Блондинка за рулем как обезьяна с гранатой?

– Моя мама блондинка. Права получила в пятьдесят два года, чтобы на дачу рассаду возить. Водит как бывалый дальнобой. Талант врожденный оказался у человека, а она не знала и всю жизнь на автозаводском конвейере стояла.

– Штурман так штурман. Мне же лучше. – Они поднялись на второй этаж, где располагались номера. – Как прошла ваша вчерашняя встреча с Генрихом? – поинтересовалась она.

– Нормально. Не только не подрались, но и не поругались.

– Но напряжение между вами все равно чувствуется.

– Поэтому я и не хочу оставаться с ним тет-а-тет. Слишком много у нас друг к другу претензий накопилось за годы знакомства…

– Вы любили одну девушку?

– Да.

– Наташеньку? – Интонация была вопросительной, но Алиса знала ответ. – Но она выбрала тебя, а Генрих оставался ей верным?

– Ты проницательная. У нас были отношения с Наташей, но мы не смогли их сохранить. И, когда я узнал, что она вскоре после нашего расставания выходит замуж, решил, что за Генриха, и побил его. А она вышла за другого человека. Но наш Самсон (когда-то он был кудрявым, и мы его поддразнивали) все равно продолжал ее любить. Уже не ждал взаимности, просто оставался рядом. Генрих большой умница, чуть ли не гений, его пытались заполучить международные корпорации. Он мог уехать в Америку, Эмираты, Китай, но он даже в столицу не перебрался… В отличие от меня. Я уехал в Москву сразу после расставания с невестой (у нас все было настолько серьезно), но готов был вернуться в любой момент. И плевать на карьеру! Но после того, как узнал о замужестве Наташеньки, решил остаться в столице навсегда.

– Точнее, после того, как избил друга.