Письмо из прошлого

— Я… Все дело в том, что… — Я смотрю на него и пытаюсь понять, как объяснить всю эту ситуацию человеку, который вообще не существует, присутствует только в моем подтаявшем мозгу и вообще не имеет никакого смысла. Зачем он вообще появился?

— Все дело в том, что мне пора идти! — говорю я. — Ты… — Моя ладонь описывает неопределенный узор вокруг него. — Ты очень… очень… — Я и понятия не имела, что у меня такое яркое воображение. — Но я не могу. Поэтому мне пора. Пора найти путь назад. Спасибо.

Я и так не двигаюсь, но что-то в его ошеломленной улыбке и вовсе пригвождает меня к месту.

— Очень-очень, да? — Его улыбка разжигает мою. — Мне это нравится. Не то чтобы я стал раздувать из этого слона или что-то в этом духе, но нравится, да. Британская цыпочка считает меня горячим парнем.

— Я не говорила слова «горячий», и в любом случае… что ж… пока! — Я иду дальше, хотя точно знаю, что мне совсем не хочется в одиночку разгуливать в этой странной ночи, переполненной шепотками и скрытыми взглядами.

— Погоди! — Майкл догоняет меня и подстраивается под мой шаг. — Я не позволю тебе идти одной, и все. Ма меня прикончит. Я обещаю, что не буду пытаться ослепить тебя своей красотой или соблазнять своей горячестью и все такое — по крайней мере, пока ты сама не попросишь, о’кей? Просто со мной ты будешь в безопасности. Меня воспитали как надо.

Он немного наклоняется и жестом указывает направление, и дальше мы идем в полной тишине. Горячий тяжелый воздух впитывается в мою кожу, я чувствую твердый асфальт под ногами, слышу шум машин, хотя улочка, на которую мы сворачиваем, выглядит темной и тихой.

Мы поворачиваем за угол. Майкл внезапно врастает в землю и вскидывает передо мной руку, преграждая путь. Ниже по улице в тени происходит какая-то потасовка. Трое мужчин окружили четвертого, лежащего на земле. В напряженной тишине слышно пинки и удары, которые они наносят по скорчившемуся на земле человеку. Майкл берет меня за руку, и мы уже собираемся пойти в другую сторону, как вдруг мрак взрезает резкий вскрик.

— Пожалуйста, отпустите! — Голос высокий. Совсем юный.

— Черт… — сдавленно выдыхает Майкл и оборачивается ко мне. — Стой здесь и не двигайся!

Я послушно стою и наблюдаю за тем, как он приближается к группе.

— Эй, парни, что тут происходит? — спрашивает он, разводя руки в стороны, и его голос полон дружеского участия, как будто он просто решил с ними потрепаться.

Избиение прекращается, как только Майкл подходит, и мальчик — теперь я вижу, что это тощий мальчишка не старше двенадцати, — кое-как поднимается на ноги. Он порывается сбежать, но один из мучителей хватает его за разорванную окровавленную рубашку и удерживает на месте.

Мои ноги устремляются к ним прежде, чем я это осознаю.

— Какого черта вы творите?! — кричу я. — Отпустите его сейчас же!

Я не знаю, то ли мой акцент, то ли внезапное появление так шокирует парня, но он тут же разжимает хватку. Я хватаю мальчишку за плечи и оттаскиваю подальше. Его кожа скользкая от пота и крови, он весь дрожит. Он выворачивается как только может, его тело напряжено и собранно — он явно ждет подходящей возможность удрать.

— Боже… — Майкл загораживает меня от человека, у которого я выхватила мальчишку. — О’кей, а теперь отойди назад.

— Держи свою сучку на цепи! — заявляет самый крупный из всех троих, кивая в мою сторону, но обращаясь к Майклу.

— А ты — свою пасть! — Майкл распрямляется. — Не смей с ней так разговаривать! И вообще, какого хрена вы делаете? Трое здоровых парней избивают ребенка!

— Он не должен ошиваться здесь. — Здоровяк поворачивается к Майклу. — Когда здесь болтается один из них, значит, он что-то задумал. В этом районе им не рады, тебе неплохо бы об этом знать. Мы просто хотим донести это до остальных и заодно преподаем ему урок.

В этот момент я понимаю, что они ненавидят не самого мальчишку, а лишь цвет его кожи. Он черный, и это достаточная для них причина. Я в таком шоке, что меня начинает подташнивать.

— Ты, расистский ублюдок…

— Боже, да он же просто ребенок, — перебивает меня Майкл и посылает предупреждающий взгляд, чтобы я прикусила язык. — Эй, малыш, а ты чего вообще так поздно болтаешься на улице?

Мальчишка пожимает плечами, а сам оглядывается в поисках возможного варианта побега.

— Разве ты не должен быть дома? — спрашивает его Майкл.

Тот снова пожимает плечами.

— Мне там нечего делать.

— Его мамаша, должно быть, ноги раздвигает, на жизнь зарабатывает, — отвечает один из парней, и его дружки гогочут.

Майкл сжимает губы, и я вижу, что он изо всех сил пытается подавить злость.

— Ладно, вы уже повеселились. Он уходит! — Майкл кивает мальчику. — Пацан, беги домой!

Тот даже не взглянул на меня, перед тем как, обхватив себя руками за плечи, не то убежать, не то похромать в темноту.

— Ну и какого хрена, чем нам теперь развлечься? — Один из парней подступает к Майклу. — Мы могли бы заняться твоей подружкой.

— Идите и вы домой, парни, — отзывается Майкл. — Повидаетесь со своей старушкой, расскажете ей, как выбили все дерьмо из мелкого пацана, вдруг она от этого намокнет.

— Ах ты мелкий…

— Бежим!