Письмо Виверо

— Вы хотите сказать, что этот предмет…

— …радиопередатчик. — Он вынул из ушей стетоскоп с видом диктора, готового сообщить плохие новости. — Это устройство предназначено для обнаружения микрофонов. Я проверяю все частоты, и если где-то поблизости работает радиопередатчик, в наушниках раздается посвистывание. Затем, чтобы его найти, остается только следить за показанием стрелки индикатора.

Я нервно произнес, окинув взглядом кабинет:

— Не лучше ли нам помолчать? Это место…

— Оно чисто, — сказал он коротко. — Я его проверил.

— Бог ты мой! — воскликнул я. — Что заставило вас подумать о возможности наличия в доме подобных устройств?

Он усмехнулся.

— Недоверчивый склад ума и знание человеческой натуры. Я просто представил, что сделал бы на месте Джека Гатта, если бы мне хотелось быть в курсе событий, происходящих в этом доме. Кроме того, это стандартная процедура в моей работе. — Он потер подбородок. — Вы говорили о чем-нибудь в той комнате — о чем-нибудь важном?

Я спросил осторожно:

— Вы что-нибудь знаете про то, что мы пытаемся сделать?

— Тут все в порядке — Фаллон выложил мне все полностью. Прошлым вечером мы засиделись с ним допоздна. — Его глаза вспыхнули. — Какая необыкновенная история — если это правда!

Я мысленно вернулся назад.

— Мы все стояли вокруг того самого стола, разговаривая о подносах. Именно тогда я сообщил новость, что это на самом деле зеркала.

— Не слишком хорошо, — сказал Харрис.

— Но затем мы перешли в кинозал, — продолжил я. — И я продемонстрировал, что произойдет, если луч света отразится от зеркала. Все остальное было сказано там.

— Покажите мне этот кинозал, — попросил Харрис.

Я показал, и он, вооружившись стетоскопом, несколько минут вращал ручки на своем устройстве. Наконец он снял наушники.

— Здесь ничего, значит есть шанс на то, что Гатту известно только истинное предназначение этих изделий, но он не знает про их необычные свойства.

Мы вернулись обратно в кабинет и застали там Фаллона и Халстеда. Фаллон распечатывал большой конверт, но сразу замер как только услышал то, что ему сказал Харрис.

— Хитроумный ублюдок! — сказал он с некоторым удивлением в голосе. — Вырвите с корнем этот проклятый микрофон.

— Не надо! — возразил Харрис. — Я хочу, чтобы передатчик остался на месте. Он нам еще пригодится. — Он посмотрел на нас с легкой улыбкой. — Никто из вас не представлял себя в роли радиоактера? Я думаю, мы сможем скормить Джеку Гатту кое-какую дезинформацию. Но вы все должны помнить, что в этой комнате нельзя говорить ничего важного.

Фаллон рассмеялся.

— Вы и сами достаточно хитроумны, Харрис.

— Я профессионал, — просто сказал Харрис. — Не думаю, что мы сможем устроить живое шоу; так слишком много шансов допустить оплошность. Здесь требуется хорошо отредактированная пленка, которую мы прокрутим перед микрофоном. — Он сделал паузу. — Я присмотрю за этой комнатой. Кто-то должен сменить батарейки, они не вечны.

— Но куда ведется передача? — спросил Халстед.

— Вероятно в машину, которая припаркована чуть выше по дороге. Двое парней сидят в ней уже второй день. Я полагаю, что в машине установлен приемник, соединенный с магнитофоном. Мы не будем их тревожить до тех пор, пока они не проглотят приготовленную для Гатта историю, а может быть, и после. Одно дело что-то знать, но гораздо лучше, когда твой противник не знает, что ты это знаешь. Мой совет — сохранять невинный вид. Вы даже не подозреваете, что Джек Гатт существует.

Фаллон не ошибался насчет Харриса; это был самый хитроумный человек, которого я когда-либо встречал, и его предусмотрительность не знала просчетов. Узнав его лучше, я понял, что могу доверить ему собственную жизнь, да иначе и не могло быть, поскольку, как оказалось, он знал про меня больше, чем я сам. Его специальностью являлась информация, и он усердно собирал ее на работе и в свободное время. У Харриса был мозг, подобный хорошо организованной компьютерной памяти, но в отличие от компьютера он еще имел возможность прибегнуть к огромному количеству различных уловок.

Фаллон вскрыл конверт.

— Давайте вернемся к делу. Это рентгеновские снимки — в натуральную величину.

Он рассортировал их и раздал нам по одному отпечатку каждого зеркала. Снимки оказались весьма хорошего качества, удивительные по четкости деталей, которые были лишь смутно различимы на экранном изображении. Я сказал:

— Миссис Халстед не ошиблась, здесь и в самом деле какие-то слова возле самого края. — Я пригляделся повнимательнее. — Я не могу читать по-испански.

Фаллон взял увеличительное стекло и что-то зашептал себе под нос.

— Насколько я могу разобрать, здесь написано примерно следующее. На вашем зеркале: «Путь к истинной славе лежит через порталы смерти». А на моем зеркале: «Жизнь вечная ждет за могилой».

— Ужасно, — прокомментировал Харрис.

— Не слишком точные инструкции, — иронично сказал Халстед.