Письмоносец

Работник, его жена и Лэрке уже ждут у загона. На Лэрке — розовый костюм пастушки. Маленькие башмачки увязли в грязи, но Лэрке это нипочем. Она приставляет флейту ко рту, играет бодрый менуэт и посылает Каспару улыбку, согревающую ноги.

И вот София открывает загон. Овцы уже давно нетерпеливо переминались с ноги на ногу, они некоторое время беспокойно бегают возле калитки, как будто не до конца понимают, что они на свободе. Лэрке начинает играть мелодию на два тона выше, и смотрите: черные комочки шерсти вырываются из загона, пару раз обегают вокруг домов и блеют так, что приходится затыкать уши. Лэрке издает несколько трелей, от которых овцы скачут как малые ягнята. Работник смеется до слез. Овцы убегают в горы, и вскоре они уже стоят далеко-далеко на склонах и едят траву.

В загоне остается одна овцематка. София входит и толкает ее. Она делает Лэрке знак идти перед ней с флейтой. Это действует. Когда овца выходит, она принюхивается, словно ошущает в воздухе знакомый запах. Она взбегает на склон — дальше, мимо стада, и убегает дальше на вершину горы.

София смотрит на свое стадо, нервно потирает руки и молится о том, чтоб длинная изгородь не обрушилась. Потом она поворачивается к своим людям, улыбается улыбкой профессионала и благодарит всех за работу в ушедшем году. Теперь овцы сами позаботятся о своем питании и моционе. А большую часть музыкального развлечения им предоставят птицы в горах, так что рабочий день у Лэрке становится неполным. София завершает свою речь приглашением на небольшой фуршет.

Дома София повязывает фартук и подает к столу канапе. Каспара послали в подвал за шампанским, она дает ему фонарь и открывает деревянную крышку небольшого люка в полу. Каспар спускается в темноту один.

Он тихо бродит по подвалу, а свет фонарика скользит по полкам с кувшинами и консервными банками. С потолка свисают пучки трав и колбасы. Посередине стоят четыре внушительных морозильника. Гости ходят наверху по скрипящим половицам, а здесь холод каменного пола проникает сквозь носки. На одной полке лежат две бутылки шампанского под слоем пыли, Каспар берет их под мышку и обводит помещение лучом фонаря еще раз.

Под тем местом, где наверху находится входная дверь и камень с рельефом, по краям дыры в стене торчат разломанные доски. Он светит фонарем между досками. Там по сторонам маленького засохшего букетика стоят восковые свечки. Каспар становится на цыпочки; там только оторванные пряди белой шерсти, а ягненка никакого нет. Могила пуста. Мертвый ягненок покинул свою нишу.

Он с содроганием отшатывается и задом поднимается по лестнице, неся холодные бутылки.

Они чокаются шампанским, Лэрке улыбается Каспару и окунает нос прямо в пузырьки. Ни двери, ни окна до сих пор невозможно закрыть, поэтому все стоят в верхней одежде, а весенний ветер играет в их волосах.

Когда гости разошлись и Каспар уже успел постоять и помахать Лэрке, он садится вместе с Софией и допивает остаток.

— А вот белый ягненок, который пропал, — спрашивает он, — ему вы какое хокку читали?

София приносит свою папку.

Холодное сердце,
непогоде подставлено тело,
ветер сквозь меня,

— читает она.

— Не понимаю, — говорит Каспар.

София дает папку Каспару, он рассматривает фотографию ягненка и болтает ногами. Ему пора домой.

В дверь вошел Руск, который тотчас же наследил на полу. Он сминает свою фуражку и вытирает ею лицо.

— Сегодня… очень жарко… — говорит он.

— Руск, ты что, забыл: сегодня Пасха, — говорит София, — у тебя выходной!

— Ну, мы пошли, — говорит Каспар, берет Руска под руку, а лыжи Фрица-Маркина, которые были прислонены к стене дома Софии, взваливает на спину.

— До свидания, — улыбается София, пока Каспар стоит перед зеркалом и намазывает солнцезащитный крем на лицо, за ушами и в ноздри. Руск спотыкается о порог, некоторое время стоит и смотрит на дом Лэрке. Он роняет слезу, и всю дорогу в гору Каспар держит его за руку.

На вершине горы Руск выпускает его руку, выпивает свою флягу до дна и долго отдыхает. Потом он быстро встает, указывает на ледник, читает показания компаса и записывает на бумажку какие-то цифры. Гору не узнать, снег сошел, лиловые цветы вот-вот расцветут, запах здесь приятный и пряный. Посреди всего этого великолепия лежат овцы и жуют.

Каспар — паломник без цели и без дома. У него нет ни порфиры, ни короны, но есть красная униформа с блестящими пуговицами. Каспар идет за звездами, хотя их и не видно из-за туч и еще потому, что сейчас день. Он идет тем путем, каким подобает идти письмоносцу, и кладет на каждую веху еще по камешку. Чтобы никто не ошибся и не забрел на овечью тропу. Животные могут бродить над такими обрывами, где человек не удержит равновесие.

За каждым камнем бьет родник, грязь стекает со склонов, и тропа становится скользкой от слякоти. Тропу преграждает оползень, и Каспар думает, что когда-нибудь мокрые следы дождя уничтожат все, горы смоет, они превратятся в ровные поля. Больше никто не сможет прятаться в глубоких долинах.