Пистоль и шпага

Я боднул головой, щелкнул каблуками, и, повернувшись через левое плечо, вышел. У адъютанта забрал заранее приготовленную грамоту и вместе с Виллие вышел в коридор.

– Ну, что, остаетесь в Петербурге? – спросил лейб-хирург. – В свите императора?

– Как и вы, попросился в действующую армию. Государь согласился.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Возможно, вы совершили ошибку, Платон Сергеевич, – сказал, покачав головой, – но я уважаю ваше решение, более того, приветствую его. Не время сейчас отсиживаться в столице. Завтра я покидаю Петербург. Составите компанию?

– Нет, Яков Васильевич, – поспешил я, испуганный такой перспективой. – У меня дела в Военном министерстве.

– Жаль, – огорчился он, – но настаивать не буду. Мне следует поспешать. И еще, – сказал, помедлив. – Думаю, вас ждет непростой разговор с Анной Алексеевной. Если откажут от дома, то мое приглашение в силе. Можете остановиться у меня. Я дам распоряжение прислуге.

Мудрый шотландец как в воду смотрел…

* * *

Поначалу Анна подумала, что ослышалась.

– Повтори! – попросила, глядя на любовника в упор.

– Я уезжаю в действующую армию, – послушно повторил тот.

– Государь не внял твоей просьбе остаться при дворе?

– Я не просил.

– Но почему? – изумилась Анна.

– Потому что идет война – страшная и кровавая, в которой может сгинуть Россия. Я не хочу в такой час прятаться за спины товарищей.

– А я? – спросила Анна, закипая. – Обо мне ты подумал?

– Сейчас многие женщины в разлуке с близкими.

– Но для чего тогда я возилась с тобой? – Анну душил гнев. – Для чего ввела тебя в высший свет, хлопотала перед государыней? Неблагодарный чурбан! Ты же обещал!

– Передумал. Почему, уже сказал.

– Господи! – Анна заломила руки на груди. – На кого я тратила время и деньги?! Для кого старалась? Я-то думала: у нас любовь, а ты плюнул мне в душу. Права Катя: бурбон! Глупый и неотесанный.

– Прости! – развел руками Платон. – Не мог поступить иначе.

– Ты хоть понял, для чего я старалась? – продолжила Анна, не в силах остановиться. – Хотела поднять тебя из грязи, поставить рядом с собой. Фрейлине государыни нельзя выйти замуж за армейского подпоручика. А вот за свитского офицера – вполне. Ты мог стать мужем графини Орловой-Чесменской, войти в число виднейших людей государства! И что же предпочел?

– Муж – мальчик, муж – слуга из жениных пажей, высокий идеал московских всех мужей[59], – пробормотал он себе под нос, но Анна расслышала.

– Что?! – закричала, раздувая ноздри. – Еще и насмехаешься? Вон отсюда! Чтобы ноги твоей не было в моем доме! Видеть тебя не желаю, ублюдок!

Лицо Руцкого закаменело.

– Прощайте, ваше сиятельство! – произнес Платон ледяным тоном. – Сделаю, как пожелаете.

Повернувшись, он вышел, а Анна обессиленно опустилась в кресло. У нее вдруг нестерпимо заболела голова. Позвонив в колокольчик, она вызвала Катю, и та накапала ей в стакан с водой лауданума. Под воздействием лекарства боль утихла, а затем Анна забылась в кресле. Проснулась уже в сумерках. Потянувшись, вспомнила состоявшийся разговор и ощутила горечь в душе. Жаль, что не сдержалось. Ей не следовало быть такой резкой, тем более называть Платона ублюдком. Он хоть и бастард, но природный князь. А вот ее отец из простых дворян, хотя и стал графом. Но и Платон хорош: поступить так после всего того, что она для него сделала! Неблагодарный! Ничего, она еще заставит его просить прощения. На коленях будет стоять! А там можно и изменить его глупый поступок. Придется просить государыню, но она поймет. Великую услугу ей Платон оказал. Анна позвонила в колокольчик.

– Как там Платон Сергеевич? – спросила заглянувшую в будуар Катю. – Чем занят?

– Съехал-с, – доложила конфидентка. – Как только от вас вышел, позвал денщика и велел тому собирать вещи.

– Как съехал? – удивилась Анна. – Куда?

– Неизвестно-с, – развела руками Катя. – Денщик привел коляску извозчика, погрузил в нее пожитки, они сели сами и уехали.

– Что-нибудь велел передать?

– Нет-с! – покачала головой Катя.

– Записку оставил?

– Нет-с.

– Ты хорошо смотрела? – спросила Анна, к которой пришло осознание, что случилось нечто непоправимое. – В комнату его заходила?

– Точно так-с! – подтвердила Катя. – Нету.

– Сама посмотрю! – сказала Анна, вставая.

– Ваше сиятельство! – Катя рухнула на колени. – Умоляю: не ходите!