Питер - Москва. Схватка за Россию

«Москва, в увлечении своим детищем, забывает, что в Петрограде есть уже две центральные организации, объединяющие часть торгово-промышленного класса. Не замечать их – значит не объединять, а разъединять. К тому же не следует, осуждая петроградское местничество, культивировать московское...»[1075]

Монополия на организацию российского бизнеса, считали в столице, принадлежит не Москве: центром является Петроград, где сосредоточены финансово-промышленные учреждения страны[1076]. Министерство внутренних дел, в свою очередь, озаботилось тем, как воспрепятствовать созданию нового торгово-промышленного союза. А.Д. Протопопов не мог допустить появления на политической арене подобной организации, и, разумеется, ходатайство было признано несвоевременным: мол, в напряженных военных условиях не следует отвлекать предпринимателей от работы на оборону[1077]. К тому же министр предлагал больше поддерживать окраинную, а не центральную промышленность: это, считал он, «окажет сдерживающее воздействие на политиканов из числа крупных промышленников»[1078]. Интересно, что официальный запрет на проведение съезда последовал в день открытия фондовой биржи – 24 января 1917 года, когда все ожидали начала долгожданных торгов[1079]. Раздражение московской буржуазии не знало границ; в купеческих особняках обсуждали дальнейший план действий. П.П. Рябушинский был возмущен таким отношением власти:

«Средства, которыми мы владеем, не являются плодом пожалования, а созданы нами, нашими предками путем упорного труда почти из ничего, часто путем отказа себе в самом необходимом... Если раньше говорили: дворянство обязывает, то теперь нужно сказать: собственность обязывает»[1080].

По мнению участников этих встреч, отказ в проведении съезда свидетельствовал о полном разрыве между Москвой и Петроградом, что, несомненно, должно сказаться на предстоящих государственных выборах[1081].

Но ждать выборов не пришлось. Февральско-мартовские события смели и самодержавие, и ненавистные верхи бюрократии. В мгновение ока купеческие круги оказались в роли триумфаторов; столичные же предприниматели, лишившись административных опор, попали в абсолютно непривычную ситуацию[1082]. Так, питерские банки оказались вынуждены отвечать согласием на предложения о пожертвованиях в пользу тех, кто находился в рядах их явных недругов. Вскоре после переворота А.И. Вышнеградский на заседании совета представителей акционерных банков заявил:

«Следовало бы прийти на помощь Всероссийскому земскому союзу и ассигновать на его нужды полмиллиона рублей»[1083].