Питер - Москва. Схватка за Россию

Итак, надежды советских деятелей занять прочные позиции в Особых совещаниях не оправдались. И они сосредоточились на созыве своего совещания по обороне, полностью состоящего из представителей демократических организаций. Этот орган, образованный непосредственно при ЦИК, задумывался в качестве альтернативы буржуазным организациям, созданным в годы Первой мировой войны (ЦВПК, Земский и Городской союзы): «Мы глубоко верим, что революционная демократия, а не буржуазия спасет страну», – сформулировал кредо своих единомышленников член ЦИКа Дан[1199]. Однако после корниловских событий Временное правительство приняло решение вообще упразднить систему Особых совещаний. Вместо них был учрежден Главный экономический комитет, куда на правах его отделов входили Особые совещания с их аппаратами. А Особое совещание по обороне планировалось сделать военно-техническим подразделением Военного министерства[1200]. В четвертом и последнем составе Временного правительства Главный экономический комитет, превратившийся в своего рода суперминистерство, оказался в руках московского купечества. Как уже говорилось, его возглавил С.Н. Третьяков, заместителем которого стал старшина Московского биржевого комитета С.В. Лурье. В ведение комитета передавались все вопросы, не требовавшие законодательного оформления. Для размещения этого ведомства, становившегося ключевым, планировалось даже отвести Мариинский дворец, где ранее заседало Временное правительство (позже здание решили отдать под заседания Временного совета Республики)[1201]. Заметим: Совет съездов представителей промышленности и торговли выступил с резкой критикой этой аппаратной реорганизации, проведенной московским купечеством. В его записке Временному правительству подчеркивалось, что создание Главного экономического комитета с такими обширными административными полномочиями приведет к полному подчинению этим органом всех министерств, которые по сути превратятся в его департаменты[1202].

Различие интересов питерского и московского буржуазного кланов проявилось и в отношении к государственным займам. Вообще при царизме правительство не раз практиковало займы, причем их движущей силой выступали столичные банки – они были главными подписчиками, помещавшими свои средства в государственные бумаги. Москва не столь активно участвовала в подписных кампаниях, занимая выжидательную позицию и надеясь на предоставление скидок[1203]. Весной 1916 года министр финансов П.Л. Барк даже пригласил представителей московской прессы: он призывал их популяризировать военные займы и сетовал на отсутствие живого энтузиазма в таком важном государственном деле. В пример москвичам Барк ставил патриотический настрой петроградских банков[1204]. Но после февральско-мартовского переворота настроение московской буржуазии резко меняется: уже в начале марта 1917 года Временное правительство объявляет о так называемом «займе свободы», разработанном на новых основаниях. Заем объявлялся долгосрочным (примерно на сорок-пятьдесят лет), объем его составлял 3 миллиарда рублей – эту сумму поровну принимали на себя Государственный банк и коммерческие банки страны. Последние – по причине особого значения займа и общего патриотического подъема – сочли возможным отказаться от обычной комиссионной наценки и предлагали публике облигации по тому же курсу, по которому приобретали сами[1205]. Тон подписной кампании теперь задавала Москва, где действовал объединенный комитет по пропаганде «займа свободы»; он регулярно устраивал концерты и митинги с призывами покупать облигации. Так, например, 16 апреля 1917 года в торжественном заседании по содействию займу участвовали члены Временного правительства, посол США Фрэнсис, французский министр снабжения A. Тома, а также видные участники революционного движения B.И. Засулич и В.Л. Бурцев[1206]. Купеческая буржуазия была полна патриотического энтузиазма. Например, министр финансов М.И. Терещенко вложил в облигации 5 млн руб. из собственных средств[1207]. Московский биржевой комитет после визита министра торговли и промышленности А.И. Коновалова обязал торгово-промышленные предприятия, представленные на бирже, обратить 25% основных капиталов в «заем свободы»; прогнозировалось, что это даст от 500 млн до 1 млрд руб.[1208]