Питер Пэн

Сми, на которого птица произвела сильное впечатление, в удивлении глядел на проплывающее гнездо. Но подозрительный Старки заметил:

— Если она мама, то, может, она болтается тут, чтобы помочь Питеру.

— И я того же опасаюсь, — сказал Крюк.

— Капитан, — сказал Сми, — а не могли бы мы выкрасть у мальчишек их маму и сделать ее своей?

— Богатая мысль, — сказал Крюк и тут же начал набрасывать план операции: — Мы утащим их всех вместе. Мальчишек отправим на дно, а Венди будет нашей мамой.

Снова Венди забыла об осторожности.

— Да никогда! — закричала она.

— Что это?

Но они опять ничего не смогли разглядеть. И подумали, что, может, это на берегу прошелестел опавший лист.

— Так вы согласны, мои разбойнички? — спросил Крюк.

— Вот моя рука, — сказали оба торжественными голосами.

— А вот — мой крюк! Клянитесь!

И они поклялись. Ялик все еще находился возле скалы, и Крюк неожиданно вспомнил про Тигровую Лилию.

— Где краснокожая? — спросил он резко.

— Все в порядке, капитан, — отозвался Сми. — Мы ее отпустили.

— Отпустили?! — заорал Крюк.

— Ты сам приказал, — сказал Сми.

— Ты крикнул нам из темноты, — подтвердил Старки.

— Сера и ад! — завопил Капитан. — Что это еще за надувательство ?

Его лицо почернело от злости, но он увидел, что они в самом деле верят в то, что говорят. И он испугался.

— Ребята, — сказал он, слегка поеживаясь, — я такого приказа не давал.

— Странно, — сказал Сми.

И они все заерзали на лавках.

— Дух, который царит в эту ночь над лагуной! — закричал Крюк, но в голосе его была дрожь. — Слышишь ли ты меня?

Тут бы Питеру резонно было бы помолчать. Но он, конечно, не смолчал. Он тут же отозвался голосом самого Крюка:

— Печенки-селезенки, черти и дьяволы, я тебя слышу!

Надо сказать, что в этот отчаянный миг Крюк даже не дрогнул, а Сми и Старки в ужасе прижались друг к другу.

— Говори, кто ты такой?

— Я — Джеймс Крюк, — ответил голос. — Капитан «Веселого Роджера».

— Что ты врешь! — закричал Крюк хриплым голосом.

— Сера и ад, — возразил ему голос. — Повтори только, что ты сказал, и я всажу в тебя якорь!

Но Крюк уже знал, кого подозревать в этой игре, и поэтому, ничего не боясь, старался искусно расставить ловушки.

— Если ты — капитан Крюк, то скажи мне, кто же тогда я?

— Треска, — ответил голос. — Всего-навсего треска. Крюк заметил, что его парни сразу от него отпрянули. '»

— Мы что, всю жизнь ходим у трески под началом? — пробормотали они.

Крюк не ответил им ничего, хоть его и задело такое их поведение. Он продолжал расставлять силки.

— Крюк! — закричал он. — Есть у тебя еще и другой голос?

— Есть, — отвечал Питер все еще голосом самого Крюка.

— А зовут ли тебя как-нибудь по другому?

— Так точно.

— Ты — овощ?

— Нет.

— Камень?

— Нет.

— Мужчина?

— Нет! — ответ прозвучал с некоторым оттенком презрения.

— Мальчик?

— Да!

— Обыкновенный мальчик?

— Нет.

— Волшебный мальчик?

Венди вся съежилась от ужаса, потому что он сказал: «Да». Крюк продолжал свою коварную игру:

— Ты сейчас в Англии?

— Нет.

— Ты близко?

— Да.

— Кто же это может быть? — спросил Крюк с притворным изумлением.

— Не можешь отгадать? Сдаешься? — в восторге завопил Питер.

— Сдаюсь, — жалобным голосом сказал Крюк.

— Я — Питер Пэн!

В две секунды Крюк сбросил с себя личину.

— Быстро в воду! — скомандовал он. — Старки, ты остаешься в лодке. Сми, схватить его живым или мертвым!

Сам Крюк тут же сиганул в воду, но в тот же самый миг раздался торжествующий голос Питера:

— Мальчишки, готовьсь! На пиратов! Схватка была жестокой и молниеносной. Первым продемонстрировал свою отвагу Джон. Он накинулся на Старки и вырвал из его рук тесак. Старки зашатался и перевалился через борт в воду. Ялик уплыл.

Ребята храбро сражались с пиратами в воде возле скалы. Только к страшному капитану Крюку никто не решался подплыть, потому что он очертил своим крюком круг вокруг себя, и никто не осмеливался пересечь этот круг.

Только один человек не боялся. Это был Питер. Он и подплыл бы к главарю пиратской шайки. Но не успел. Он увидел, что Крюк подобрался к скале, чтобы вылезти на нее и перевести дух. Питер стал взбираться на скалу с противоположной стороны. Скала была мокрая и скользкая. И оба вынуждены были почти что ползти по ней. Они ощупывали выступы на скале, чтобы за них зацепиться, и вдруг в темноте вместо выступов на камне схватили друг друга за руки. Они разом подняли головы и встретились лицом к лицу. Кто угодно мог бы растеряться в таких обстоятельствах и даже немножечко струсить. И никто бы не осудил его. Ведь Крюка, говорят, боялся такой известный бандит, как Морской Петух. Но Питер не струсил. Он быстро выхватил нож у Крюка из-за пазухи и уже приготовился вонзить его во врага по самую рукоятку, как заметил, что он стоит несколькими уступами выше на скале, чем Крюк. Битва не была бы честной, потому что у Питера было это преимущество. И он подал руку пирату, чтобы помочь ему встать повыше. И тут Крюк укусил его в руку. Не боль от укуса, а несправедливость совершенно обезоружила Питера.