Пиво для Сталина. Очерки, беседы, размышления

В тот день она была нездорова, но все равно пригласила меня к себе на чашечку кофе и доверительный разговор. Когда я познакомился с Натальей Царьковой, ее студия находилась в одном из самых «русских» кварталов Рима, возле площади Барберини. В двух шагах располагался дом, в котором жил Гоголь и писал свои «Мертвые души». Через дорогу, у «четырех фонтанов», когда-то была квартира Карла Брюллова, написавшего в Риме «Последний день Помпеи». Неподалеку от площади Барберини жили наши знаменитые живописцы Александр Иванов и Орест Кипренский.

Теперь Наталья живет буквально в нескольких десятках метров от Ватикана. На пороге дома меня встретил огромных размеров и изумительной красоты филин. Я услышал: «У-гу-у-у» — так он поздоровался со мной. Затем филин подлетел ко мне и стал внимательно изучать. Удовлетворив свое любопытство, он перелетел на плечо хозяйки. Во время нашего разговора Руфус Маджестик, а именно так, как выяснилось, зовут этого ручного ученого красавца, устроился на спинке кресла за моей спиной. Как я потом узнал от Натальи, она раз в неделю возит его за город на прогулку.

Центральное место в студии Царьковой, сплошь увешанной картинами, отведено «Тайной вечери». Наталья написала свой вариант известного библейского сюжета. В отличие от традиционной иконографии, Иисус Христос изображен со спины. Повернув голову, он смотрит прямо на вас. Причем, всматривается с укоризной. Но в то же время, как мне показалось, с надеждой, пытаясь как бы сказать: «Что вы, люди, делаете…» Этой картине российской художницы была оказана особая честь: ее первый показ состоялся в трапезной Санта-Мария-делле-Грацие в Милане рядом с шедевром «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи.

— Наталья, когда жили по прежнему адресу, Вас не смущало подобное соседство: Вы и великие?

— Откровенно говоря, я робела. В Италии мою картину назвали «Тайной вечерей третьего тысячелетия». Потому что третье тысячелетие началось только 11 сентября 2001 года. До этого все в мире вроде бы уже уладилось, все успокоились. Но — нет. Опять наваливается страшное, новое, неожиданное. Появилась новая неуверенность в будущем. На фреске Леонардо да Винчи Христос смотрит на хлеб, у других авторов — на небо. Но вот случилась нью-йоркская трагедия, и мир изменился. Как будто все проснулись. Поэтому, на моей картине Христос повернулся и смотрит на мир вопрошающе, но в то же время с любовью и пониманием. Смотрит на каждого из нас, заглядывая в душу.

«Тайную вечерю» до сих пор писали только художники-мужчины. Далеко, на заднем плане царьковской картины, вижу головку любопытствующей женщины, выглядывающей из-за портьеры — явно Наташин автопортрет.

— А что это означает?

— Это как бы взгляд из третьего тысячелетия. Мой и моих ровесников.

— Вы очень религиозны?

— Это отдельный вопрос, сложный и очень личный. Необязательно писать только религиозные объекты, чтобы принадлежать религии.

Из рассказа Натальи Царьковой я узнал, что Христа она писала с графа Пепи Морджа, архитектора, автора светового проекта реконструкции купола собора Св. Петра в Риме. Иуду — со своего приятеля, «крутого» стилиста миланской моды Джилермо Мариотто. В образе святого Андрея Первозванного выступил блистательный римский адвокат Витторе Корделла с его благородным профилем и густой копной длинных седеющих волос. Св. Иоанна Наташа писала с графа Андреа Марини, Филиппа — с профессора архитектуры графа Дарио дель Буфало. А моделями для образов Симона, Фаддея и Фомы послужили, соответственно, великий приор Мальтийского ордена Франц фон Лобштайн, граф Романо дель Форно и принц Николо Боргезе.

— Не расскажете немного о себе?

— Родилась в Москве. Училась живописи в Краснопресненской художественной школе, потом в Московской средней художественной школе при Институте им. Сурикова. Затем поступила в только что открывшуюся Академию Ильи Глазунова.

На курсе у Глазунова Наталья Царькова была единственной девочкой. Очень скоро она стала лучшей в Академии в искусстве портретирования. Именно благодаря Глазунову она впервые попала в Италию. А вскоре вернулась туда, чтобы устроить в 1994 году выставку своих работ. Все картины были успешно распроданы. Для нее это был шок: такой успех — и в самой Италии, на родине великих!

— Решила задержаться на несколько месяцев, но получала один заказ за другим и откладывала отъезд. Сначала стала портретистом ряда аристократических семей, а затем меня пригласили работать в Ватикан.

Ее первой работой стал официальный портрет Иоанна Павла II.

— У этого Папы, несмотря на 21 год пребывания на Святом престоле, еще не было официального изображения. Позже этот портрет печатался на официальных документах синода Римско-католической церкви. Я написала в общей сложности пять портретов Папы Войтылы. Первый портрет выставлен в музеях Ватикана, второй был заказан Культурным центром имени Иоанна Павла II в Вашингтоне, а третий находится в римской базилике Санта-Мария-дель-Пополо рядом с самим Караваджо…