Pjatyy_Aspekt._Chast_I

- Тогда сообщите об этом всем и каждому, лорд Годфри. Чтобы даже пауки в лесу знали, кто настоящий предатель и кто перебегал из одного лагеря в другой по три раза на дню, - с

презрением ответила Лорна. – Мой отец был тем, кто предвидел крах Гильнеаса и делал

все, чтобы не допустить этого.

- Лорна…

- Леди Кроули! – отрезала девушка.

- Хорошо, леди Кроули, поступайте, как знаете, - сдался Годфри. - Возводите на пьедестал

ошибки прошлого, не замечая настоящего. Цепляйтесь за воспоминания, как за свою

последнюю надежду. Но не я в этом городе и во всем Гильнеасе ваш главный враг. Я

знаю, как бы вам хотелось обратного, но это так. Не я один и не король Седогрив

виноваты в том, что королевство осаждают нежить и воргены, и уж точно никто из нас не

предвидел катаклизма. Не буду спорить, раньше я признавал правоту короля, поддерживая идею добровольного отшельничества. Но теперь я не вижу смысла

держаться за эти земли. Гильнеаса больше нет. На его руинах бродят пауки, волки, зомби

и мы, оставшиеся в живых. Вы видели жителей городка? Видели их шляпки и

отутюженные камзолы? Разве смогут они когда-либо признать, что предатель лорд

Кроули был прав? Это нарушит все их восприятие мира, за которое они цепляются из

последних сил. Гильнеас слишком долго жил в отчуждении, и Кроули был первым, кто

понял, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Лорд Кроули был прав.

Для Лорны это всегда оставалось неизменной истиной и ей не нужны были

подтверждения. Даже прощение короля ничего не прибавило и не убавило. Только

избыточный героизм, который всегда кипел в крови ее отца, погубил лорда Кроули.

Героизм и самоотверженность. То же самое, что и привело его к началу междоусобной

войны, которая навсегда изменила спокойное течение жизни их семьи. В первом же

сражении погибла мать Лорны, которой не по силам было оставаться женой мятежника.

Она бы нашла общий язык с жителями Паучьего городка. Аристократка до мозга костей, она всегда строго придерживалась правил, традиций, морали, чего только не было в ее

арсенале.

Но Лорна Кроули была точной копией своего отца.

- Вы трус, Годфри, - прямо заявила она. – Когда мятеж лорда Кроули представлял

серьезную угрозу для королевства, вы примкнули к нам. Лишь ветер подул в другую

сторону, вы вновь оказались под теплой королевской мантией. А сейчас в Гильнеасе

просто нет победителей, к которым вы могли бы сбежать. Оттого-то вам и страшно. Хотя

нет, - добавила она прежде, чем развернуться и уйти, - вы все еще можете примкнуть в

воргенам. Просто думаю, среди драконов у вас нет никаких шансов.

- Я лучше сдохну, чем встану на четвереньки, - отрезал Годфри.

- А я предпочту вашей компании пауков.

Лорна шагнула за порог, и рев ливня оглушил ее. С испещренных холодными молниями

небес сыпались круглые ледышки града. Леди Кроули представила, как же «хорошо»

сейчас спать в протекающей палатке на промерзшей земле, окруженная всеядными

пауками, размером с теленка. Но она смогла сдержаться и не оглянулась на

возвышавшийся позади нее трехэтажный особняк с башней-маяком.

Сапоги утопали в грязи, и даже высокие голенища не спасали Лорну от сырости. Против

буйства стихии такой силы ничто не могло помочь, разве что надежные четыре стены и

огонь в камине, но дочь мятежника упрямо шла только вперед. Как ей казалось, только

вперед. Глаза заливали струи ледяного дождя, град бил по лицу, по плечам, а попав за

шиворот, жалил и принимался таять. Белые зигзаги молний не освещали, а только

искажали мир, до самых небес наполненный ледяной водой.

Лорне было не занимать упрямства, но даже она через какое-то время вынуждена была

признать, что просто не дойдет до окраины города, где Лиам приказал разбить лагерь.

Обернувшись, она поняла, что и дороги до ненавистного ей особняка Годфри она так же

не найдет, а мастиффов лорд Винсент приказал увести к другим собакам и накормить. При

мысли о еде голодной Лорне стало почти физически плохо.

Возникший огонек был всего лишь точкой в непроглядной темноте, но он был теплый, жаркий, хоть и очень-очень далекий. Спотыкаясь о размытые корни деревьев, Лорна

устремилась к нему.

Маленький железный фонарь, крепленный над дверью, раскачивало во все стороны, но

стекла надежно защищали крохотное пламя. Низкий сарайчик из необработанной

древесины едва держался, его стены накренились влево. Узкое окошко, затянутое

решетками, виднелось почти под крышей – не пролезть. Дверь, впрочем, была надежно

заперта, и без всякой надежды Лорна несколько раз постучала. Место могло быть

необитаемо, но Лорна не собиралась оставаться по эту сторону двери, во власти стихии.

Она призовет все свои силы, лишь бы выломать или открыть дверь.

На стук никто не отозвался, а воющая буря не позволяла прислушиваться. Изо всех

последних сил Лорна налегла на запертую дверь, надеясь, что старая древесина сама

слетит с петель. Сил у нее оставалось немного, да и надавила она не особенно сильно, но

дверь под ее напором распахнулась, а Лорна, не удержавшись на ногах, рухнула в

зияющий темнотой проем.

Поднявшись на ноги, девушка хотела запереть дверь изнутри. Но темнота сарайчика