Плач Дантов

Они увидели друг друга, двое, что не должны были встретиться в жизни этой, но встретились. И он вспомнил: в холодной темноте на языке огня со мной поговори… Странно Джеррелл почувствовал себя… Агрессия, которая владела им и управляла годами… Остыл!

– Успокоился? – Подумал он. Осознал: надменен был… Надменен, над горем своим, над скорбью… Сокрушён был – болью!

«В смущеньи страшном Дьявол там стоял —

Увидел он как Недоброта ужасна [недоброта к себе]…

Джерреллу захотелось рассказать Элен о фильме, который когда-то поразил его – «Олдбой»… «Когда моя месть свершится, смогу ли я стать прежним О Дэ Су?». Этот вопрос мог бы задать – задавать Ли У Чжин: Де Су, смогу ли я стать прежним?

– Да, – Подумал он. – Элен, смогу ли я стать прежним?

«Эмилио, Энрике и Лоренсо.

Все трое леденели: Энрике – от безвыходной постели, Эмилио – от взглядов и падений, Лоренсо – от ярма трущобных академий…»

Джеррелл тоже – заледенел!

Смогу ли я стать прежним, Элен?! Она смотрела на него, смотрела, смотрела – неотрывно, словно боясь потерять из виду. Почувствовала что-то, подбежала, обняла, прижалась.

Он понял: жить можно только любовью…

Глава 11

«Соловей пролетает сквозь снежную тьму, через тайную боль. Это я – пригвождённый к лицу твоему, осуждённый на танец с Тобой…»

Они, пошли в самое желанное место на свете – домой!

– Тебе плохо?

– Уже хорошо!

– «Уже»?

– Понял!

– Что?

Он остановился, и она.

Посмотрел на неё, посмотрел ей в глаза.

– Невозможно жить виной и болью – возможно только любовью!

Как внимательно она на него посмотрела, как больно.

– Ты прав. Знаешь, в чём? В чём именно!?

– Скажи!? – Тихо спросил Джеррелл, Элен.

– Ей это не нужно, твоя боль… И даже твоё счастье – не нужно! Им уже ничего не нужно, Джеррелл!

Она задумалась, Элен.

– Я как Ты – я этого не понимала… От этого болело моё сердце – не понимала!

– А нам? – Спросил Джеррелл. – Что нужно нам, живым?!

– Любить – Ты прав… И двигаться дальше, даже если ползком…

Она пожала плечами.

– Просто делать что-то…

Поняла!

– Знаешь, что им нужно? Я думаю, только одно: чтобы помнили. Я верю; где-то Там, они живы – где-то Там, они – живое. Они ждут нас, ждут, но не зовут…

Элен, захотелось сказать человеку, которого она любит:

– Ты сказал «– Невозможно жить виной и болью – возможно только любовью!»… Да, возможно жить только во имя любви!

Джеррелл посмотрел на родную свою, на её каштановые волосы с рыжинкой, на милое лицо в веснушках…

«Соловей пролетает сквозь [страшную] тьму, через [ужасную] боль.

Это я —

[близко]

к лицу твоему,

[иду]

на танец с Тобой…»

– Родная моя, – Нежно сказал ей, он. – Не убегай больше!

– Не буду!

Выдохнула (или вздохнула?).

– Что? – Улыбнулся Джеррелл.

– Иногда я ни в чём не уверена, а иногда – во всём!..

Он понял, не смог бы не понять.

– Ты уйдёшь к ней?

– Нет.

Элен удивилась.

– Я думала, ты этого хочешь, жить с ней!

– Нет.

– Ты не разрываешься между нами? – Нет.

Она улыбнулась.

– Клянёшься как на Библии…

– «У моей любимой есть чувство юмора, Она, как смешок на похоронах —

Ей знакомо всеобщее неодобрение. Мне нужно было воцерковить её раньше,

Если небеса когда-нибудь вещали,

То она их последний настоящий глашатай»…

Лукаво улыбнулся.

Элен заулыбалась.

– Помнишь, мою любимую песню, Джеррелл?

– Угу…

Ямочка на его правой щеке.

– «Единственный рай для меня – Оставаться наедине с тобой,»…

Глава 12

СВД – снайперская винтовка Драгунова. Советская самозарядная снайперская винтовка, разработанная в 1957—1963 годах группой конструкторов под руководством Евгения Драгунова и принятая на вооружение Советской Армии 3 июля 1963 года вместе с оптическим прицелом ПСО-1.

Они, пришли домой.

– Тебе лучше?

Она посмотрела на него, посмотрела, счастливая и несчастная – не помня себя, помня только его.

– Лучше! – Успокаивающе кивнул Джеррелл.

Он сел, – на банкетку, которую сделал сам – в их доме, он многое сделал сам, и ещё сделает.

Джеррелл впервые за многие годы… строил планы, – начал, строить.

– Удивительно! – Подумал он. – А я думал, я – человек без будущего…

Джеррелл посмотрел на Элен, осознал – почувствовал, как он держится за неё, всё не думал об этом, не анализировал свою привязанность к ней… Держится!

Вспомнил «Когда моя месть свершится, смогу ли я стать прежним О Дэ Су?».

Он осознал: Ли У Чжин ещё – счастливый человек – был! Он всё же, надеялся, – лелеял, надежду, что это всё-таки возможно, стать прежним.

– Каким «прежним» ты хотел стать? – Подумал Джеррелл. – Тем мальчиком, что любил и чья любовь была чиста?

Понял: Ли У Чжин надеялся, что месть станет очищением, – катарсисом, но нет…

Элен вновь села перед ним на колени – что за человек, всё садится на колени перед ним! Почему?! От чего? От чувств каких?

Ему захотелось сказать ей; не садись – не заслуживаю, я как Манфред Байрона, я: он никого не ищет, но погибель

Грозит всему, что встретит он в пути…

Захотелось… объясниться? С ней, как с Совестью: я ошибался – я думал, рассуждал как человек без будущего – боль эта всё спишет, все грехи!

Смогу ли я стать прежним, Элен?

Это возможно? Ещё не поздно?

– Классные сапоги, – Сказала она.

Погладила ногу.

– Змеиная кожа?

– Крокодил!

Он сумрачно улыбнулся.