Плач по уехавшей учительнице рисования (сборник)

Когда ты появилась у нас? В нашем интернате для? Довольно поздно, классе в пятом, наверное, или в шестом? Не помню. Но очень не сразу. Так всем и казалось сначала: поздно! Поздно ты к нам пришла, когда уже ничего не поправишь. Но ты все равно приходила. Хотя сначала мы смеялись. Над тобой, над кем же – а ты будто и не понимала, что твои куколки, сказки, нитки, пуговицы, щепки – все твои побрякушки!.. мы давным-давно пере-рос-ли. Помнишь, как Светка схватила клубки и стала ими кидаться и будто случайно выкинула один за одним в окно? Ты ей скрутила руки, помнишь? Нам понравилось твое сопротивление. Ты вообще оказалась упрямой! Все настаивала, что это занятия не для малышей, нет, как раз для нас, для, так сказать, взрослых, да-да, да-да, да-да. И в конце концов убедила даже Евгешу. Особенно когда на благотворительной ярмарке под твоим руководством наши поделки принесли дому нехилый доход. И упорно учила нас шить, лепить, мастерить из любого подручного материала. Игрушки, солонки, шкатулки, человечков-подвески к зеркальцу заднего вида, но можно и на лампу, на холодильник, крепим круглый магнитик – вот и кусок хлеба у вас в руках. Можно сдавать в салоны, магазины, а можно учить других. И рассказывала, как сделать офигенный наряд из ничего. Вот здесь обметать. Шарфик, браслет, сумочка – красоту можно сшить из воздуха, из внезапного поворота головы, из небрежности мнимой.

Вот послушайте, вырезала ты кружок из светлого фетра, – жила-была одна девочка, и она твердо знала: нет никого некрасивее, чем она, на земле. Черные глазки, печальный ротик – ножницами чик-чик. Но как-то раз эта страхолюдина-девочка вышла во двор ненавистной школы и увидела у ног упавшую ветку, вообще-то это была просто кривая ветка березы, но чем-то она напомнила девочке маленького лося, лосенка со склоненной вниз головой…

Так все время и было. Ты учила нас премудростям рук, а заодно рассказывала свои сказки, и вскоре мы реально подсели. На занятия, на сказки. Они были странные, в них все мешалось, девочки из современных городов, с мобильниками и Интернетом, Иван-царевичи, принцессы, короли, щуки, единороги. Сквозь то, что ты создавала на наших глазах, из слов, картонок, прищепок, пустых стержней, пробок, фольги, скорлупок проступал неожиданный, совершенно новый смысл.

На стол неловко впрыгивал инвалид-капитан на одной ноге по стойке смирно: слишком любил играть в солдатиков, перпендикуляры и маршировку, вот страсть к прямохождению и искалечила его навсегда. Парусник с лягушонком, который почему-то не умел плавать, но выжил благодаря своему инженерному дару. Рыжеволосая в косичках из мочалки – хулиганка, которая жаждала только любви и всех обижала одного этого ради, чтобы однажды стать доброй, умной – сестрой, женой, мамой. Желтый из пинпонговых шариков мишка Винни, лежебока, лентяй, зато сберег чистоту души. Именно с помощью лени. У всех и всегда находился выход, каждый придумывал и догадывался, как ему жить, и даже плохое оборачивалось во благо. Вот про что ты рассказывала сказки.

Потом тебе наконец разрешили забирать нас на денек, и ты стала приглашать на выходной всю нашу компашку. Светка к тому времени уже называла тебя мамой, правда, вскоре она стала сбегать все чаще и чаще, в ней словно жил сумасшедший железный моторчик, ему бессмысленно было сопротивляться, никакими силами нельзя было ее удержать – невозможно! – так и шло, пока ее не убили, в зарослях Измайловского парка. Хотя нам наврали другое – мы узнали все равно. Никто не смог уберечь Алену, уже совсем взрослой, четырнадцатилетней, резко усыновили французы, и она укатила в замок с башенками и белыми лебедями на темно-зеленом, открытку прислала один раз. Всё. На наши письма, вопросы – ни звука, ни слова! «Значит, ей хорошо, – улыбалась ты. – Пишут часто, только когда страдают». Настя, самая тебе преданная из всех, держалась дольше других, но этой осенью до того увлеклась своим байкером…

Так я и осталась одна.

Тут ты как раз сломала руку – и два месяца мы ничем не занимались, зато я приезжала к тебе домой несколько раз – просто так. Ты просила сделать кое-что по хозяйству, поила чаем, один раз даже оставила переночевать – кухня, чашки, топчанчик и пляски ложек.