Плакала Алла. Сборник рассказов

Здесь в метро мы познакомились, в метро и расстались, поддавшись интригам завистников и пересудам знакомых. Тогда мы даже не могли представить, что, отдавая свои чувства на произвол судьбы, потеряем друг друга навсегда. Как не было это удивительно, но на этой станции и было наше последнее свидание. Ничего не предвещало тогда беды, но откуда-то взялся ее однокурсник и предложил Тамаре объясниться. Я кипел от злости, но, взяв себя в руки, дал им поговорить, отойдя в сторону. Очень скоро, сходя с ума от ревности, я обвинил Тамару в неверности, а через минуту я уже все для себя решил…

Не дожидаясь возвращения подруги, я сел в электричку и уехал. Через полчаса, когда я перебесился и одумался, я вернулся на «Беговую», но Тамары уже не было. Потом я поехал на «Таганскую», где первый раз мы поцеловались, но и здесь я ее не нашел. Следующей моей станцией была «Сокольники», потом «Комсомольская», «Парк культуры» и «Смоленская». Нигде ее не было. Оставалась последняя надежда – станция «Чистые пруды», которая, по нашему уговору, служила для нас неизменным местом встречи в случаи исключительных обстоятельств. Тогда у нас не было мобильных телефонов, и мы придумывали всякие способы общения, чтобы скрадывать часы расставаний. Утром, когда мы спешили на учебу, на станции пересадки, где наши пути пересекались, на мраморной колонне стации, я мелом рисовал сердечко, а Тамара в свою очередь, чуть ниже подрисовывала свое. Так начинался наш день. И вообще метро для нас было не только средством передвижения, оно служило нам добрым домом, где можно было укрыться от непогоды и приятно провести время, находя в этом людном месте укромные места для поцелуев.

Два часа я провел на станции «Чистые пруды», разыскивая Тамару среди множества пассажиров. Но ее нигде не было, как не было ее и на следующий день, и последующие дни недели. Я ждал ее каждый день, надеясь на чудо, но разыскать ее мне не давала гордыня.

Потом я бросил институт и ушел в армию. Где и как была дальше Тамара я не знал. Время сделало свое дело и наш роман закончился.

Я ухмыльнулся своим воспоминаниям, а Тамара сказала:

– А я тебя искала. Долго искала…

Она погладила мои поседевшие волосы и продолжила:

– Зачем ты тогда так, зачем навсегда?..

Я виновато опустил голову, а Тамара протянула мне лист клена, на котором губной помадой было нарисовано сердечко.

– А это мой номер телефона, – сказала она и отдала мне свою визитку. – Я по вечерам всегда дома, позвони мне, пожалуйста.

Я открыл рот для оправдания, а Тамара поцеловала мои губы и вдруг, не попрощавшись, вошла в подоспевшую электричку.

Пассажиры наполняли вагон, а из толпы долетели ее слова:

– Позвони, я буду ждать!

Поезд ушел, а из туннеля вырвался ветер и, обдувая меня своеобразным запахом метрополитена, заставил меня улыбнуться. Я медленно направился к своему перрону и вдруг заметил, как молодой парень, на гранитной колонне станции, мелом нарисовал сердечко.

– Надо же, как у нас в юности!.. – Ухмыльнулся я и сел в вагон.

– И куда ты собрался, Витя? Ты, между прочим, на службу опаздываешь, – произнес я, понимая, что следую не по назначению.

Электричка набирала скорость, а я уже все для себя решил.

Я отправился на станцию «Чистые пруды».

– Ведь обстоятельства исключительные…

Честное слово

(рассказ)

Борьку Румянцева местные ребята считали самым сильным, смелым и справедливым пацаном во дворе. Он никогда не обижал слабых, заступался за девочек и всегда помогал старикам и старушкам.

Он был чуть постарше своих сверстников и может поэтому ему было легко быть сильным, смелым и снисходительным.

Во дворе, как правила, всегда он придумывал все игры. И это было не от того, что он считался самым сильным, а потому что он в свои неполные девять лет уже много прочитал всяких книжек и почти все произведения Гайдара он знал наизусть. Ребятам нравились гайдаровские персонажи и они с удовольствием играли в тимуровцев, в смелого барабанщика или в «Честное слово». Эта игра у Бориса была немножко необычной и даже мало походило на развлечение; игроки должны были обязательно исполнять взятые на себя обещания, давая честное слово. Конечно, не всем нравилась эта серьезная игра, так как далеко не каждому удавалось сдержать свое слово. Но у большинства Борькиных товарищей, эта игра занимала одно из почетных мест.

Как-то летом, собравшись во дворе, ребята активно обсуждали предстоящую игру в «Зарницу». Уже были определены ее правила, когда к ним присоединился Вадик из соседнего двора. Он частенько заходил к соседям, чтобы послушать интересные истории или, если повезет, то стать участником какой-нибудь игры или викторины.

Вадик доедал бутерброд с колбасой, а в руке держал большое красное яблоко. Отметив свое присутствие, он проглотил остатки бутерброда и протянул яблоко Борису. Ребята посмотрели на своего лидера, а он, приняв презент, откусил от него кусочек и передал его товарищу. Тот, проделав те же действия, отдал яблоко следующему из команды. Вскоре его не стало и ребята продолжили обсуждение игры.