Плакат в окне Сиднея Брустайна

Сидней останавливается на лестнице и, вцепившись в перила, глядит на дверь, за которой его жена, застыв, смотрит ему вслед; в этот момент сцена темнеет, освещены лишь они двое, и голос Джоан Баэз, поющий «Через все испытания…», заполняет театр

Занавес

Действие второе

Картина первая

На следующий день. Перед рассветом.

Слабый свет забрезжившего рассвета освещает площадку наружной лестницы над дверью в квартиру Брустайнов. На этой площадке Сидней; он лежит на спине, заложив руку за голову, одна нога согнута, другая перекинута через нее. В этот час Нью-Йорк — особый мир, известный лишь немногим из его обитателей; тишину огромного спящего города только подчеркивают знакомые звуки: изредка взвоет сирена, сигналящая в тумане на Гудзоне, и время от времени прошелестят по асфальту шины или прогрохочет молочная цистерна. В квартире темно.

Сидней садится, берет банджо и, свесив ноги над внутренним двориком, начинает тихонько играть. Кажется, будто мелодия эта — печальный, трепетный горный блюз — выхвачена из того мира, который его так манит.

Свет становится призрачным, нереальным; перед зрителями как бы возникает горная вершина его мечты. Не слышно даже далекой сирены — город отодвинулся куда-то неимоверно далеко. Еще несколько тактов — и музыка как бы взмывает в воздух, темп ускоряется: это уже бойкий лихой деревенский танец; появляется Айрис — им воображаемая, босая, с распущенными волосами, в холщовом платье. Она поднимается по ступенькам. Она обнимает его, и вот, словно в ней пробудился древний инстинкт горцев, она уже захвачена этими ритмами и начинает танцевать в тени перед ним. Этот танец — монтаж из движений и элементов американских народных танцев: «Нырянье за устрицей», «Большой круг» и т. д. Банджо Сиднея ведет Айрис за собой, пока воодушевление обоих не иссякает; горная нимфа убегает, поцеловав его на прощание. Сидней сидит в усталой позе, задумчиво перебирая струны. В квартире зажигается свет; из спальни выходит его жена; она завязывает на ходу пояс халата, зевает, трет глаза.

Айрис. Сид…

Он не отвечает и даже не слышит.

Сидней! (Она зажигает лампу, растерянно озирается, затем идет к входной двери и высовывается наружу.) Что ты там делаешь? Соседей перебудишь.

Сидней(еще в своих мечтаниях). Им не слышно, Айрис.

Айрис(у нижней ступеньки лестницы). Ох, Сидней, ты все-таки сумасшедший. Спускайся, я сварю тебе кофе. (Достает из кармана пачку сигарет и закуривает.)

Сидней(качает головой). Тише! Слышишь — ручей? Нет ничего лучше, чем прозрачная вода ручья на рассвете. А нагнешься попить — видишь свое отражение.

Айрис(невольно зачарованная). Ты простудишься, Сидней. Что за игра в такую рань. Иди в постель.

Сидней. Нет, Айрис. Поди сюда.