Плаха-шапито. Стихи

беру из серединочки я сдобный свой кусок.

2008г.

На кухне хаос и абсурд

На кухне – хаос и абсурд…

Я проморгала "пик" закваски,

печь хлеб теперь – напрасный труд,

он будет чуть вкусней замазки.

Потом сбежало молоко…

Мытье плиты – рецепт от скуки!

А стих витал невысоко,

дразнил, но не давался в руки…

И, странный случай, хоть ножи

у нас обычно туповаты,

«остряк» нашелся – от души

по пальцу, заодно с салатом.

Короче, хаос и абсурд…

Тарелки, к счастью, не летают,

но козни дерзко все плетут,

хозяйку нынче в грош не ставят.

И стих не удалось поймать,

перебрала сто вариантов…

Пошла посуду домывать -

тут обойдусь и без талантов!

19 марта 2013г.

Не только хлебосол-обед

Не только хлебосол-обед

всю жизнь питает нашу сущность -

неважно, худобу ли, тучность –

в меню есть тайный пункт, секрет!

Он скрыт, как двадцать пятый кадр,

несчитан, как глоток, тык вилки,

неуловимый, как улыбка

от продавщицы – редкий дар.

Но он заложен в рацион –

ни диетолог, ни шеф-повар

не сочинят вовек такого…

А кто же выйдет на поклон?

Природа-мать или родня?

Инстинкты, комплексы из детства,

страх, неустроенность, зловредство –

весь хлам, что на душе хранят.

Они и правят здешний бал,

застолья, прочие фуршеты…

И лишь немногим из аскетов

еще на зуб ты не попал,

когда проблемой оплетя,

Сочувствие, как печень, вынут

или Покой ехидством вырвут,

за обе щеки уплетя…

Иль поживятся от Любви –

всегда с раскатанной губищей,

глотают, не жуя… Не сыщешь

потом и косточки свои.

Другой Почтенье, проще – Страх,

предпочитает сладким яствам

и норовит отжать лекарство

из всех, до клацанья в зубах.

Но главный закус и десерт,

оно же фирменное блюдо -

конечно, Жалость… Как верблюды,

наитьем знаем мы рецепт,

и Состраданьем два горба

спешим наполнить поскорее,

оазис, чай, не оскудеет –

достаточно в друзьях Добра!

Возможно, их спугнет верблюд,

но бурдючок всегда нацедят,

хоть кружечку, не обеднея,

с Заботой нежной подадут.

Кусочек, кровушки глоток –

всё будешь сыт, как птица Божья.

Но с самоедки осторожной,

с меня теперь – лишь шерсти клок…

17 окт. 2015г.

Паровоз

Реальность накатила паровозом -

со свистом, паром, лязганьем колес…

И кто-то между рельс все разрешил вопросы…

Другой – средь одуванчиков резвяся по откосам,

их даже не заметил, не дорос…

А третий обернулся – что за скрежет?

Ресничками похлопал, вот лопух…

Удачею своей обласкан и изнежен,

везением так наглухо уютно занавешен,

что дальних рельсов гул не ловит слух.

Из мрака мчит он – топка неустанна,

а прихоть тормозов не угадать…

Но не пропустит рейс, когда у бездны Анна,

а над другой, во рву – взгляд с бархатных диванов.

"В Москву, в Москву!" – но мимо он опять…

3 февр. 2016г.

Москва – уютная жена

Москва – уютная жена,

с периной, пышками и чаем,

она наукой не грешна,

но Гойю с Глинкой различает.

Неприхотлива, весела,

всегда найдет себе занятье,

и для обильного стола

расставить не боится платье.

А Петербург – другая стать,

непостижимая femina…

И невозможно обладать,

и к ней влечет неудержимо!

Таинственная, как вода,

капризная, как невский ветер,

ничьей не станет никогда,

но не забудет о поэте …

И бледной томностью ночей

Заворожит и околдует,

И рифмой строгою речей

Надменно тут же образумит.

Питер

Я виртуозно подводила "стрелки" глаз,

со "стрелкой" тщательно наглаживала брюки,

и поезд "Красная стрела", отстав на час,

нес в Петербург меня, на родину подруги.

Ах нет, ошиблась! Ну, конечно – в Ленинград!

Остроконечно в звуке стрельчатое слово…

Мне смутно кажется, и город сам не рад -

в тревожный Питер превращен молвою снова…

На куцем выдохе, не утруждая губ,

отринув пышности барокко, мы бормочем,

и по-немецки многословный, славный "бург"

стал фамильярно, пролетарски укорочен.

Он в доску – свой… Непрезентабелен, но прочен.

1 дек. 2013г.

И встал форпост

"Здесь будет город заложен, назло надменному соседу."

А.С. Пушкин – поэма "Медный всадник"

* * *

И встал форпост, как в горле кость –

пусть швед умерит аппетиты!

По воле царственной руки,

врос город в берега реки

и топь болот одел гранитом.

Рожден назло – не повезло…

Весь вопреки – задача давит.

Прекрасный город на костях,

где в основаньи – мука, страх

и жизни легших под фундамент.

Не для людей… Всяк муравей –

строитель царственных конструкций.

Чиновник – новая статья

не для уютного житья -

служитель культа резолюций.

Имперский стяг. Бессилен враг.

Здесь и свои не ждут пощады.

Судьба их – за идею пасть,

а выживших утешит власть,

в пыль разметав Музей Блокады…

И цитадель, и "колыбель",

продута невскими ветрами.

Ты – спусковой крючок беды,

и пленник той – назло! – судьбы.

Твой Петр, как фатум, за плечами…

Спят мертвецы… Стоят дворцы.

Жизнь? Красота важней? Кто знает…

Нам рассуждать легко про честь,

коль сытно трижды в день поесть.

А "бабы новых нарожают"…

6 февр. 2014г.

Чудо

И все? "Коровка" и печенье?

Какой-то натюрмортик скушный…

Зря поленилась печь ватрушки,

теперь и чай попить нам не с чем.

Вдруг что-то вкусное забылось?

я кухню обвожу глазами -

нет ничего, такая жалость!

И ниоткуда, без усилья -

мысль, оглушающая правдой,

что этот хлеб, печенье это

и неприглядные конфеты

кому-то жизнь спасли б в блокаду.

Неделю можно продержаться -