Пламенная для дракона

— Ты не король, Виллем. Твоя подпись — подделка. А я не могу прийти к королю с новой бумагой второй раз.

— Я просто подстраховался. Чтобы ты еще раз не решил сменить сторону.

Советник поднялся с кресла и прошел по комнате до камина. Положив локоть на гладкую полку из красной яшмы, дракон повернулся к окну. Так думалось значительно лучше. Покои принца выходили на внутренний сад дворца. Вид белых и позолоченных беседок в форме шахматных фигур, расставленных в узорах из цветов, успокаивал. Им не хотелось свернуть шею.

— Или ты мне все рассказываешь о своих планах, или я подаю в отставку.

Виллем подтянул к себе позолоченную вазочку и поднял крышку. Запах засахаренного миндаля примешался к терпкому аромату коньяка.

Принц взял один орешек и отправил в рот:

— Король за отставку накажет тебя. Потеряешь земли, пожалованные при вхождении в Совет.

— Переживу.

— Я взойду на трон. С тобой или без тебя. В моем окружении уже достаточно старых аристократических семей, столпов общества, чтобы удержаться. Теперь не я, теперь они ищут моего общества. Мне казалось, я достаточно тебе это продемонстрировал. Поэтому я тоже переживу твою отставку. Переживу, а потом лишу каждого клочка земли. И то, что тебе передал с титулом советника Арси, и то, что ты унаследовал от Шадаров. Но дом, конечно, оставлю. И твой дом будет стоять на моей земле.

— Ничего страшного, — щедро отмахнулся Диаль, — со мной все равно останется моя честь.

Виллем прищурился:

— Как же мне этого не хватало! Гордый Шадар. Примерно то же самое ты мне говорил, когда я уводил твоих муз.

Советник блекло усмехнулся:

— Да, и в отличие от этих муз, я честь сохранил. И мне начинает казаться, что ты затеял завоевание трона, только, чтобы заставить меня держать твою мантию.

— А мне начинает казаться, что ты прав, — в тон поддел Виллем, взяв из вазочки еще несколько орехов. И заслужил острый взгляд от собеседника.

— На твоем месте, я не увлекался бы миндалем. На аудиенции одного короля некая графиня сломала зуб о такой орешек, а потом отравила его, подмешав к ним яд.

Принц хмыкнул, но за миндалем потянулся снова:

— Если не рисковать, к чему жить и стремиться?

— Ты готов умереть за горсть орехов?

— А ты их сначала попробуй, — любезно протянул ему вазу Виллем.

Диаль со вздохом вернулся в кресло:

— Раз уж теперь от твоей жизни зависит мой брак, я предпочел бы, чтобы ты меньше рисковал и стремился. Когда Иррис узнает, что передача трона состоится через неделю, он будет искать способ тебя убить.

Виллем не впечатлился:

— Он не переставал его искать с самого моего рождения. И пару раз едва не преуспел.

— Кто из вас убил Марселуса?

— Я вообще не вспоминал об этом старом осле, пока меня сегодня не вытащил из постели гонец короля, и то в первую минуту меня больше собственные кальсоны волновали, — признался принц, машинально касаясь пальцами виска, будто его еще терзала головная боль. — Мои приближенные в окружении Ирриса доложили, что этот сумасшедший заставил всех советников подписать бумагу, по которой их казнят, если меня коронуют, с тех пор я просто махнул на них рукой. Брат сам решил вычистить мне Совет. Очень любезно, мои руки останутся чисты. Кстати, о советниках… Почему ты не позаботился о том, чтобы Шалле объявил тебя своим приемником?

— Он отдаст место в Совете только дворянину, который женится на его дочери.

— Ах да! Это же его единственный козырь, чтобы отдать ее замуж.

Диаль вдруг задумался, отворачиваясь. У Виллема появился шанс избавиться от Совета руками принца, который попадет в опалу. Нападение Ирриса на советников взорвет королевский двор, и аристократы потребуют крови. И так бастард избавится от неудобного брата, даже не дожидаясь, когда тот возьмется за него. Желание Ирриса контролировать всех, держа за горло, сыграет с ним очень злую шутку. Как и с теми, кто поддался.

— Отстрани Шалле прямо сейчас, — попросил Диаль. — И оставь ему его состояние. Даже, наоборот, пожалуй что-нибудь за заслуги.

— И зачем мне это делать? Предположим, отстранить его и отдать тебе кресло я могу. Но зачем мне все остальное?

— Потому что он одинокий старик с больной дочерью и обширными связями. Твою с ним войну не поймут. И одного советника уже убили, двор полнится слухами. Так ты отведешь от себя все подозрения. И покажешь свою щедрость.

— Не хочу показывать ему свою щедрость, — поморщился Виллем. — Он бесполезен.

— Так подари ему что-нибудь такое же бесполезное.

— Ох, я подарил бы ему Марселуса, но его убили, — с притворно расстроенным видом промолвил принц.

Диаль против воли хмыкнул. Старые советники действительно были чуть более полезны, чем мебель. Нирран, как и двор, жил по устоявшимся правилам и привычкам, король Альмис давно не предпринимал никаких новаторских решений и введений, поэтому все наслаждались вполне благостным застоем. Возможно, идея Виллема сменить Совет, не так плоха, его стоило оживить, но полностью менять режим не следовало. Кроме того, все зависело и от выбора нового состава.

— Кстати, как его убили?

Виллем отставил на столик опустевший бокал, закинул в рот еще несколько орехов и поднялся.