Пламенное небо

Пилот 11-го смешанного авиационного корпуса младший лейтенант А. Т. Романенко и воздушный стрелок С. Г. Царьков даже смертью своей нанесли врагу ощутимый урон, отомстили за себя и за Родину.

Это был очередной подвиг наших славных штурмовиков, который мне пришлось увидеть воочию. Мы гордились им, он останется в нашей памяти как пример самого высокого понимания воином своего долга на войне, как образец нравственной красоты бойца, в последний миг думающего о Родине, о победе. Уходя из жизни, они завещают нам, своим друзьям, непримиримость к врагам, стойкость в борьбе, решимость и бесстрашие в схватках.

Военные будни богаты подвигами. Не каждому суждено быть зафиксированным в истории, не о каждом будут слагать песни, писать книги. Но всем им суждено вечно жить в народной памяти.

…Помогаем «илам» громить колонны врага на дорогах Лудза — Резекне, Карсава — Резекне, Резекне — Даугавпилс. На этом направлении сопровождаем штурмовики ежедневно. Точные удары авиации помогают наземным войскам гнать врага без передышки. Стремясь удержаться, фашисты перебрасывают с других участков фронта новые силы бомбардировщиков и истребителей. Работать в воздухе становится значительно труднее.

Девятка «илов» в тесном строю выходит для боевой работы. Мы за ней — уступом на флангах и сзади. Эскадрилья майора Рязанова прикрывает штурмовики в непосредственной близости, моя эскадрилья представляет ударную группу.

Погода облачная, сверху сыплет дождь. Забираемся повыше, под облака, наблюдаем за обстановкой на земле и в воздухе. Мои подходят ближе: небо большое, таит в себе много неожиданностей.

Крайний ведомый — Валерий Шман. Этот летчик нравится мне все больше — смелый, бесстрашный, отличный спортсмен. Он молниеносно реагирует на изменения обстановки, смело атакует. Перед войной Шман работал в цирке — под куполом ездил на мотоцикле. Теперь летает под гигантским куполом неба, бьет фашистов

— Сверху шестерка «фоккеров»! — сообщает Валерий.

Наблюдаю. Гитлеровцы вытянулись пеленгом и прочесывают воздушное пространство. Они приметили нас, разворачиваются в левом пеленге. Значит, готовятся к атаке. На кого бросятся: на нас или на штурмовики?

Передаю Шману:

— Парой атаковать, оттянуть противника на себя!

Валерий стремительно бросается на «фоккеров», но два фашиста в это время атакуют нас с тыла. Ишь, что задумали! Сначала расправиться с прикрытием, а потом наброситься на штурмовики. Нет, не выйдет!

Отворачиваем всей группой и открываем огонь на встречном курсе. Заградительным поражаем три «фоккера» — один попадает под трассу моих пушек, второго прикончила пара Погорелова, третьего сбил Валерий Шман.

Несмотря на потери, остальные истребители противника упорствуют, им удается прошмыгнуть к «илам». Но тут начеку эскадрилья майора Рязанова. Еще два стервятника врезаются в землю.

Группа Рязанова, увлекшись боем, отвернула от штурмовиков всего лишь на мгновенье, когда «илы» уже подворачивали домой. Но фашисты тут как тут. Вторая четверка «фоккеров» бросается к штурмовикам.

С КП слышим голос офицера наведения.

— Почему оставляете «горбатых»? Сзади «фоккеры»!..

Быстро поворачиваем и идем на выручку к «илам», с дальней дистанции открываем огонь. «Фоккеры» снижаются и исчезают за лесом.

…Десять групп наших самолетов поддерживают наступление войск 22-й армии на город Освея. Совместный удар назначен на 9.53.

Шестеркой идем развернутым фронтом. Вся группа в одной линии и хорошо просматривается ведущим; ведомые также наблюдают ее и видят действия каждого. Удачный маневр — если противник появится с тыла, спереди или со стороны, командир разворотом всей группы на 180 градусов имеет возможность контратаковать и не дать ему воспользоваться внезапностью для атаки по нашим самолетам, замыкающим строй.

Со стороны солнца в разрывах облаков блеснули знакомые — как бы обрезанные — крылья.

— Внимание, «фоккеры»!

Фашисты приближаются на большой скорости, готовятся атаковать. Командую:

— Разворотом влево на сто восемьдесят, делай раз!

Моя шестерка в несколько секунд развернулась на противника в лобовую. Огонь на встречных курсах из шести пушек заставляет вражеские истребители отказаться от атаки. Один «фоккер» падает, но и наше положение несколько ухудшилось: потеряна высота и максимальная скорость. Преимущества в высоте и скорости сейчас решают все.

Поворачиваем на свою территорию, набираем высоту. Быстро, пока гитлеровцы не увеличили скорость, пристраиваюсь к одному «фоккеру», Виктор Куницын — к другому. Мой противник попадает в перекрестие прицела: вижу опознавательные знаки, кабину, серый, в масляных подтеках фюзеляж. Нажимаю на спуск пулеметов и пушки и отворачиваю в сторону. Пламя лизнуло самолет врага и завихрилось в кабине.

Куницын сбивает второй «фоккер». Остальные, не выдержав напряжения боя, бросаются наутек, как ошпаренные кипятком. Не нравится фашистским воякам, когда их бьют. Кончились их легкие победы.

Что и говорить, врагу уже давно не удается разорвать наш спаянный волей командира строй, уничтожать нас поодиночке. Мы нашли верный способ защиты от внезапных атак.