Пламенное увлечение шейха

Это было непривычно и прекрасно, позволять прикасаться к себе так и там.

Он раздвинул ее губы кончиком языка и проник языком ей в рот, двигаясь все глубже короткими толчками, будто репетируя и обещая другое, гораздо более чувственное проникновение. Эбби все шире открывала губы, будто обещая принять его в самую свою глубину.

Его рука скользнула между ее бедер, палец проскользнул между нежных складок и добрался до заветного бутона.

— Зейн… — простонала Эбби.

Этот стон лишил его остатков выдержки. Он положил ладони на внутреннюю поверхность ее бедер, сильным движением раздвинул ноги и вошел в нее одним мощным толчком.

Эбби судорожно втянула воздух, голова ее запрокинулась, пальцы вцепились в смуглые плечи. Ее веки вздрогнули, когда она услышала удивленное восклицание, долетевшее из какой-то другой вселенной. Она едва разобрала слова:

— Тебе больно?

Эбби хотела ему ответить, но язык не слушался ее, она только выгнулась, стараясь принять его еще глубже.

Зейн снова начал двигаться, и Эбби ответила ему блаженной улыбкой. Теперь он двигался медленно и осторожно, делая каждый толчок лишь чуть более глубоким, чем предыдущий, и с каждым его движением Эбби открывала внутри своего тела все новые и новые очаги наслаждения. Ее тело выгнулось, она ухватила его за бедра и притянула к себе, обвила ногами его спину, словно желая, чтобы между их телами не осталось даже малейшего зазора, и в ту же секунду почувствовала, как горячий узел внизу живота развязался, а тело превратилось в миллион сверкающих искр.

Гордость собственника, смешанная с нежностью, поднялась в душе Зейна, когда он понял, что стал ее первым любовником. Ее единственным любовником. Он и представить себе такого не мог.

— Я потерял контроль… Прости…

Эбби повернула голову, их взгляды встретились.

— Ты еще скажи, что тебе жаль, — нежно рассмеялась Эбби.

— Я думал, что ты… что у тебя…

Зейн смутился и не договорил.

— Было много любовников? Да, много. Но только мнимых. Мой агент распускал эти слухи в целях рекламы. Я иногда и в глаза не видела тех мужчин, с которыми якобы встречалась. А некоторые из них вообще геи.

— Зачем ты на это соглашалась?

— А какая разница? Мои старики желтую прессу не читают.

— Если бы я знал, что ты никогда не была с мужчиной, я бы…

— Ты не смог бы быть лучше, чем был. Ты был гениален, — перебила его Эбби. И покраснела.

— Я был бы польщен, но откуда ты знаешь? Тебе не с чем сравнивать. И к тому же… — Он осекся.

— Что? — приподнялась на локте Эбби.

— Я бы взял на себя… Я бы предохранялся. Ведь ты…

— Нет, — покачала головой Эбби. — Но ведь это было только один раз.

Зейн притянул ее к себе.

— Это будет еще много-много раз. Полтора года слишком долгий срок, чтобы отказываться…

Эбби могла бы возразить, что она двадцать два года «отказывалась», и ничего. В голове возникла ужасная картина: Зейн в постели с безликой, но все равно красивой женщиной.

— Значит ли это, что ты не собираешься… отказываться от…

Она умолкла.

— От других женщин? — договорил Зейн.

Эбби поднялась и кивнула, обреченно ожидая ответа.

— Я слишком уважаю тебя и твое положение, чтобы компрометировать.

Она не усомнилась в его ответе, но он ее не устроил.

— Я не хочу твоего уважения, я хочу… — Она не решалась продолжить.

Зейн встал, подошел к ней, взял за подбородок, заглянул в глаза и прочитал там ответ на вопрос, который он еще не задал:

— Так чего же ты хочешь, Эбби?

— Я хочу… — Она подумала, что, если и есть в жизни моменты, когда неуместны игры, ложь, самоконтроль, иносказания, то это как раз такой момент. Поэтому она посмотрела ему прямо в глаза и внятно сказала: — Любви.

Конечно, она хотела любви. Все в этом мире ее хотят. И только полная дура могла влюбиться в человека, который не верит в любовь и никогда не позволит себе полюбить. Но сможет ли она теперь отказаться от Зейна, после того, что испытала? Любовь, наверное, прекрасна, но разве не прекрасно то, что сейчас между ними произошло?

Может быть, это было всего лишь сексуальное влечение — сильное, даже первобытное, подогретое обстоятельствами их первой встречи. Все это было слишком романтично — похищенная девушка, принц на коне (пусть и вороном), прискакавший ей на помощь, дальше десять месяцев фантазий — и вот уже секс похож на любовь. Ну и пусть. Наверное, когда-нибудь она назовет это помрачением рассудка. Но сейчас ей нет нужды как-то это называть, сейчас она просто хочет воспользоваться возможностью и наслаждаться жизнью.

— Я тоже этого хочу.

Все рассуждения Эбби померкли в одну секунду.

— Я тоже этого хочу, кариссима, — улыбался Зейн. — К тому же я не могу позволить себе компрометировать свою жену — это повредит моему имиджу. Отец сказал мне сегодня, что намеревается отречься от престола в мою пользу. Я убедил его не торопиться с официальным заявлением. Но, боюсь, слухи все равно просочатся, и тогда нам не избежать самого пристального внимания общественности.

— Значит, ты собираешься… — Ей не удалось договорить, потому что Зейн ее поцеловал.

— Я собираюсь устроить тебе сегодня ночью сексуальный ликбез.

Эбби слегка покраснела.