Пламенные Сердца. Испытание Веры

— Легко оправдываться и вешать свою вину на чужие плечи, — хмыкнул странник. — Убил — хотел есть. Снасильничал — дюже красивая была. Обокрал — и так богатый, пусть делится. Только вот ничто не мешало вам честно трудиться. Девчонка могла бы обучиться врачеванию или травничеству, на безбедную жизнь хватило бы обеим. Но жадность ваша не ведала предела. Вам хотелось больше и больше, вот и пошли на обман. Кстати, о дележе. Где награбленное спрятали?

— У Клима в подполе!

— Вот и славно. А теперь проваливайте на все четыре стороны и помните — дважды не пощажу. Хоть раз услышу о ваших проделках — головы полетят с плеч, клянусь Светом!

Толпа ахнула. Страшнее обета для аскета не бывает. Коль поклялся самым святым — умрет, но исполнит.

Раздав выманенные деньги, Андрей вернулся в избу Влада и застал Веру сидящей на крылечке. Девочка вертела перед лицом дощечку на бечевке, словно не зная: выбросить или оставить. Странник присел рядышком, взял амулет, с хрустом сжал в кулаке и сдул щепу с ладони.

— Прости за эти слова, но правда всяко лучше лжи, даже если та якобы во спасение. Никто и ничто не заставит сердце твоей мамы биться. Ни ведьма, ни волхв, ни сам Свет. По сути, она давным-давно мертва, и лишь поганая Тьма поддерживает в лишенной души оболочке подобие жизни. Да, она… оно еще хранит воспоминания о прошлом, в том числе и о тебе, но ни любви, ни привязанности вампир испытывать не может. Чем быстрее ты с этим смиришься, тем легче будет потом.

Сирота повернула голову и пристально взглянула на спутника широко открытыми глазами. И в глубине бездонных голубых озер отчетливо читалось: «Не смирюсь».

Надеюсь, ты не путаешь бесстрашие с безумием.

Глава 8 Горная крепость

По извилистой горной дороге брела весьма необычная троица. Встреть честной народ такую — испугается немало. И дело вовсе не в ребенке с окаменевшем лицом, жгучими голубыми глазами и мечом на поясе. И даже не в высоком хмуром мужчине в сутане и алом плаще.

Самое страшное и необычное, способное обрушить в обморок стойкого и смелого селянина — огромный волк, ходящий как человек и в человечьих же штанах. И пусть бы он только топал вслед за спутниками, скребя камни когтистыми пальцами. Тогда невольные свидетели тут же рванули бы прочь, не задерживаясь ни на миг.

Но волк не просто мерил дорогу косолапыми шагами. Попутно он плел венок из горного шалфея и жасмина, высунув розовый язык и ловко орудуя толстыми крючковатыми пальцами. И благодаря сему занятию из жуткой образины чудесным образом превращался в диво дивное и совсем не страшное, вроде обученного на потеху толпе медведя.

— На, — Рохля завязал последний узелок и водрузил венок на голову Вере. — Как княжна теперь.

Девочка слабо улыбнулась.

Андрей вдруг остановился, смахнул пот со лба и, приставив ладонь козырьком, произнес:

— Почти дошли. Уже и крепость виднеется.

Обитель Пламенных Сердец стояла на широкой площадке, полукругом выступающей из могучего тела горы. Высокий обрыв под ней переходил в пологий склон поросшего лесом подножья, по которому во весь опор неслась звонкая горная река. Издали она казалась серебряной паутинкой, но шумела так, словно находилась всего в сотне шагов.

— Страсть как люблю пение Быстрой, — сказал аскет, вдохнув полной грудью душистый от цветущих трав воздух. — Напоминает о доме. Скоро он будет и вашим. Ну, идем.

— Надеюсь, меня не подстрелят на подходе, — пробормотал Рохля и боязливо оглянулся.

— Нет, конечно, — улыбнулся Андрей. — Я же рядом.

Внезапно Веру охватило сильное волнение, и хотя внешне оно никак не проявлялось, сердце девочки забилось как пойманная в силки пичуга. Она понятия не имела, что ждет ее за рыжими в закатных лучах стенами. Живут ли там ее сверстники? Как они отнесутся к новенькой? А если будут обзывать, как крестьянские дети, или поколотят, как городская шпана?

Странник, разумеется, не даст подопечную в обиду — в этом Вера ни капельки не сомневалась. Но вскоре он уйдет бродить по миру и сражаться с Тьмой — ведь такова его работа. А девочка останется одна-одинешенька в неприветливом каменном мешке, полном незнакомых людей.

— Не переживай. — Андрей положил ладонь на плечо ребенка, словно почувствовав обуявшую ее тревогу. — Все будет хорошо. Не жди, что тебя сразу же начнут носить на руках… Разве что Кристан попытается, но я ему…, - в глазах аскета полыхнуло пламя и тут же погасло. — Но поверь, никто не бросит на тебя косого взгляда, не скажет злого слова. Нас недаром называют братством. Это не просто красивое слово, мы на самом деле относимся друг к другу по-братски. Так повелось с самого начала нашей истории, так будет и до ее конца.

— Вот-вот, — полуоборотень коснулся косматой рукой другого плеча. — А если кто наглеть будет, по харе как дам!

Странник усмехнулся:

— Это лишнее. И совет на будущее вам обоим — не вздумайте дерзить наставнику.