Пламя

А еще противно, оттого что все чувства Кэт я тоже испытывала. Неопределенность, страх, желание остаться в привычных обстоятельствах, даже если ты несчастен… бессилие.

Это мне знакомо.

– Она такая слабохарактерная, – наконец признаю я, заметив в собственном голосе намек на ненависть к себе. – Кэт выстраивала свою жизнь вокруг него. Без Джейса она практически не существовала. У нее не было никаких хобби и интересов. Он держал счастье Кэт в своих руках.

Дилан прислоняется спиной к «Сильвии» – машине, на которой отец заставляет ее участвовать в сегодняшней гонке, – и смотрит вперед.

– Ведь это не так уж необычно, разве нет? – отвечает она задумчивым тоном. – То, какими усилиями мы желаем добиться любви одного человека? Когда хотим быть рядом с ним? Чтобы он думал о нас?

От моего внимания не ускользает, что девушка смотрит на компанию Кейда, и меня посещает мысль: возможно, не мне одной это знакомо.

– Да, здесь нет ничего необычного, – соглашаюсь я. – По-моему, многие люди наделяют других слишком большой властью над собой. Если этот человек не скучает по тебе, не думает о тебе или не хочет быть с тобой, значит, пора осознать, что ты достоин того, кто скучает, думает и хочет.

Мы просто стоим молча, окружающий нас хаос толпы и музыка напоминают отдаленный гул, в то время как наш разговор повисает в воздухе.

Лукас определенно забыл, что мы все еще существуем здесь, а Кейд использует Дилан, будто щенка, заманивая ее ради развлечения и обучая разным трюкам.

Вздрогнув, моя племянница шумно выдыхает.

– Ну, это была невероятно глубокая беседа, – шутит она, повернувшись ко мне. – Ладно, ты же едешь со мной?

Я смеюсь.

– Нет, не имею абсолютно никакого желания.

Мне не нравится ее манера вождения даже за пределами гоночного трека. Она и без меня обойдется.

– Не спорь, – возражает Дилан. – Никто не наябедничает твоему папе. Обещаю.

Когда я поднимаю глаза к двум дронам, зависшим у нас над головами, девушка следует моему примеру.

– О, верно, – ворчит она. – Забыла о них.

Джекс посчитал, что будет здорово использовать дроны для съемок с высоты. Помимо прочего, с их помощью проще следить за происходящим на гонках по бездорожью. Я могла бы избежать камер GoPro, которыми оборудованы машины, однако дроны все равно захватят кадры с пассажирами, и в конечном итоге новость дойдет до моего отца.

– Очистить трек! – из динамиков раздается громогласный голос Зака Хэйгера, одного из менеджеров трека.

Толпа зрителей рассеивается, люди направляются к своим предпочтительным позициям: на трибуны, к собственным машинам, за ограду. Музыка сотрясает воздух, огромные электронные часы начинают отсчет от тридцати, давая гонщикам знак, что они должны рассесться по машинам, когда на табло загорится ноль.

– Итак, мне пора. – С радостной улыбкой Дилан тяжело выдыхает.

Я слегка касаюсь кулаком подбородка девушки, делая вид, словно ударяю ее.

– Тебя ждут, малыш.

Она подталкивает меня своим бедром.

– Оставайся золотым, понибой.

Наш традиционный ритуал прощания с цитатами из «Касабланки» и «Изгоев» всегда вызывает у меня смех.

Дилан садится в свою гоночную машину, навороченный «ниссан сильвия» из коллекции ее отца, а я покидаю трассу и занимаю место за забором из сетки-рабицы.

Как правило, Джаред предпочитает американские маслкары, но он был вынужден расширить свои горизонты, когда стал такой важной шишкой.

Ко мне подходят Мэдок с Фэллон и их дочерью Эй-Джей. Он становится сбоку от меня.

На старте выстроились три машины. Я не узнаю двух других гонщиков. Они выглядят молодо, так что у Дилан есть неплохой шанс на победу. Наверняка у этих парней опыта не больше, чем у нее.

Слышится пронзительный рев двигателей, от которого земля вибрирует под ногами.

– Происходящее хоть чуточку будоражит тебя?

Посмотрев на Мэдока, вижу в его глазах неугасающий проблеск надежды.

– То есть возбуждает?

– Нет! – восклицает он с отвращением. – Я имею в виду, не хочешь ли ты наконец-то обзавестись машиной, чтобы не клянчить родственников подвезти тебя куда-нибудь? Посмотри на них. – Брат взмахом руки указывает на трек. – Они такие горячие. Тебе такую не хочется?

– Не обращай на него внимания, – говорит Фэллон, выглянув из-за мужа. – Он на грани оргазма.

Я смеюсь, держась обеими руками за забор высотой до пояса. Выхлопные газы валят из автомобилей, красный сигнал светофора ярко сияет в теплых сумерках. Внутренности в моем животе начинают переворачиваться. Дилан, наверное, очень волнуется.

– Просто прокатись с ней, – предлагает Мэдок. – Прочувствуй машину.

– Здесь дроны повсюду. Сам понимаешь, что папа узнает.

– Папа мирился с моими гонками, – подмечает мой брат. – Он переживет, если ты поучаствуешь в качестве пассажира.

– Ей неинтересно, Мэдок, – делает ему замечание Фэллон. – Отстань от нее.

Спасибо.

Вдруг Мэдок огрызается:

– Куинн не знает, что из себя представляет. – Из-за его резкого тона с моего лица сползает улыбка. – Он собственноручно спланировал всю ее жизнь с момента рождения. Она не может принять решение, не побежав за советом к папочке.

Мои глаза яростно вспыхивают.