Пламя и Пыль

— Да тут надо несколько дней, чтобы все это прочитать, если, конечно, тексты написаны на понятном нам языке. Идем отсюда.

— Думаю, у нас найдется минутка, чтобы взглянуть на страницу-другую, — сказал Уизл.

Я обвел рукой коллекцию:

— Какую именно?

— Самую старую. — Гном прошаркал к ближайшему столу и внимательно осмотрел стопки. Бумаги, грубые пергаменты, искусно выделанная кожа, папирусы. — Старейшие записи, — продолжил он, — способны многое разъяснить. Покрытые тайной секреты. Забытые истины. — Он перешел к следующему столу. — В свое время я изучил несколько древних языков и могу вполне бегло… ага, вот это уже интересно.

Он привстал на цыпочки и сдвинул в сторону стопку бумаг, вытащив из-под нее глиняную дощечку, испещренную грубо нацарапанными знаками, похожими на мышиные следы. Когда-то дощечка была разбита на три части, но Риви, или кто-то другой, пригнала обломки друг к другу, наложив их поверх нового слоя глины. Я был вынужден признать, что дощечка казалась самым древним документом в этой комнате.

— Ты можешь ее прочесть? — поинтересовался я.

— Эти символы мне знакомы, — ответил Уизл. — Этот язык называется уркским, и он невероятно древний. Говорят, что он старше самых старых богов. Никто не знает, как произносятся его слова, но мои наставники научили меня расшифровывать надписи, сделанные на нем. После Урков, кем бы они ни были, осталось множество текстов, большая часть которых связана с непостижимыми гранями их культуры, но это… это что-то другое.

— И что там написано?

— Давайте посмотрим. Слово ученого мужа… не могу разобрать его имя, ну да ладно. Слово ученого мужа такого-то к своей повелительнице: "Знай же, о Королева…"

* * *

"Знай же, о Королева, что в глубинах прошлого все было иначе, чем в наши дни. То было время, когда секрет магии был сокрыт от семи народов; поистине, некоторые ученые утверждают, что магия еще не существовала в те далекие времена, когда одни только люди жили в новом и бесхитростном мире.

Но цветок магии распустился, и в мире наступили сложные времена. Маги познали в себе великую силу; некоторые из них пустили ее на добро, другие же использовали свое могущество во зло. И часто было так, что враждующие волшебники затевали ужасные войны, опустошавшие многие земли, и невинные люди тысячами гибли в этих жестоких кровопролитиях.

То было время, когда наши боги еще не родились. Иные сказания говорят, что те создания, что населяли тайные уголки мира, не были вовсе богами, но орудия невиданного могущества были во власти тех смертных, и люди принимали их за богов. Мне не дано знать всей правды о событиях тех лет, о Королева, но одно я могу сказать: были и другие силы, силы небесные, что взирали на бесчинства и разрушения, творившиеся руками магов, и велика была их печаль.

Одни из них пожелали обуздать разрушения и создали своих чародеев, что звались жрецами, и сила их была в послушании и подчинении воле покровителя своего. Отсюда пошел порядок, когда боги даруют заклинания своим самым праведным послушникам.

Иные же верили, что глупо сражаться магией против магии. "Истинно", — говорили они, — "лучший способ прекратить безумие — это прекратить саму магию". Многие дни спорили силы, как им поступить. Потоки магии наполняли мультивселенную, и не было никого, способного их исчерпать. Но, наконец, группа сил, что были превыше прочих, нашла такое решение: нельзя перекрыть источник магии, но можно оградить меньшие создания от его потоков, чтобы ни люди, ни кто иной не могли более владеть сущностью волшебства.

И собрались величайшие из тех сил. Их имена позабылись, и знаем мы о них только то, что это были Воин, Поэт, Колдунья, Проситель, Целитель, Ученый и Смерть. Собрав все свои знания, они создали смехотворно простую вещь — мельницу, вроде той, что используют селяне для помола перца или соли. Однако белая пыль сыпалась из той мельницы, и не было ей конца.

Простой была та вещица, но не простой оказалась пыль. В присутствии магии вспыхивала она жарким огнем, столь чистым и нестерпимым, что горели в нем даже демоны преисподней. Представь же себе, о Королева, что произойдет с Твоим придворным магом, случись ему иметь на коже или облачении своем частицы той пыли. Призвав потоки магической энергии, чтобы сотворить заклинание, он обратит себя в факел; кожа его обуглится, а одежды займутся огнем! Охваченный болью, не сможет он завершить заклинание, а заставив себя продолжить, и вовсе сгорит, рассыпавшись пеплом.

Таков был план небесных сил — намолов пыли, развеять ее по миру, по всем до единого слоям мультивселенной. И ляжет она повсюду: на людей, растения и животных, на дома и моря; и не будет магам от нее спасения. Она сядет на их тела, их одежду, их пищу и питье… и никаким способом невозможно будет от нее отмыться.