Пламя над Англией. Псы Господни

Мистер Грегори из Лайма сидел у сторожки на лошади, чьи бока побелели от пота. Когда Робин подошел к нему, он вынул из сумки на поясе письмо со сломанными печатями.

– Оно пришло мне в Хилбери через три часа после вашего отъезда. Взгляните – на нем знак виселицы.

Он протянул письмо Робину, который увидел на нем изображенный черными чернилами знак П.

– Помните, я привлек ваше внимание к тому, как расставлены столы в большом зале дома сэра Роберта? В виде виселицы, мистер Обри. – Мистер Грегори из Лайма расхохотался, смех его показался Робину не слишком приятным.

Сердце юноши дрогнуло. Несомненно, суровые министры ее величества неодобрительно смотрели на частные экспедиции против Испании и называли их пиратством. Однако, их участников все же не вешали. Они получали прощение, отдавая ее величеству львиную долю добычи. А Робин еще даже не побывал ни в одном приключении. Перевернув письмо, он воспрянул духом. Оно было адресовано мистеру Грегори в Хилбери-Мелкум. Поэтому, если кого-либо и собирались повесить, так это мистера Грегори из Лайма, а учитывая его сегодняшний несвоевременный визит, постоянную назойливость и снисходительные манеры всезнайки, Робин рассматривал эту возможность без особого огорчения.

– Письмо адресовано вам, мистер Грегори.

– И на нем знак виселицы, – абсолютно безмятежно добавил Артур Грегори. – Не стану утверждать, что сэр Френсис Уолсингем отличается избытком остроумия. Иногда я вообще сомневаюсь, есть ли у него чувство юмора. Если и есть, то весьма своеобразное. – Он снова указал на знак на конверте. – Когда сэр Френсис обеспокоен и требует срочного исполнения дела, он изображает на конверте виселицу, так же как сэр Роберт расставил столы в большом зале. Если вы заглянете в письмо, мистер Обри, то увидите, что туда вложено послание к вам. И хотя я предпочитаю иноходь галопу, знак виселицы заставил меня поспешить к вам.

Робин открыл письмо. Внутри было другое, поменьше, с такой же печатью и надписью тем же почерком. Несколько секунд он колебался.

Мистер Грегори наблюдал за юношей с сухой улыбкой.

– Когда секретарь королевы пишет вам письмо, мистер Обри, лучше его прочитать.

«Ладно, – подумал Робин. – Однажды я уже смог противостоять Уолсингему и поступить по-своему, а я – хороший ученик!»

Он вскрыл и прочел письмо:

«Леди, которая дала тебе бант, приказывает безотлагательно прибыть к ней. Я буду ждать тебя вечером в Сидлинг-Корте. В твоем отплытии нет нужды».

Робин, нахмурившись, уставился на письмо. «В твоем отплытии нет нужды»– что за странная фраза! Неужели сэр Френсис знает о его намерениях? Или, может быть, ее величество согласна дать свое благословение при условии получения львиной доли? Или все это просто предлог, и выход в море для него закрыт?

– Нужен ответ, – промолвил Робин. – Если вы спешитесь, мистер Грегори, Дэккум отведет вашу лошадь и…

Но мистер Грегори прервал его, покачав головой:

– Нет-нет, мистер Обри. Я не стану ждать в вашей гостиной, пока вы будете сочинять бесполезный ответ. На вашем письме, как я заметил, такой же знак виселицы, как и на моем. Так что желаю вам удачи, мистер Обри. А я должен отправляться дальше.

Мистер Грегори из Лайма с усмешкой подобрал поводья и поскакал вниз к заливу. Проехав ярдов сто, он свернул направо в ворота и, миновав церковь, начал подниматься на холм. Робин сердито наблюдал за ним, пока он не скрылся из виду. Невзрачный назойливый хлопотун! Несомненно, он очень полезен сэру Френсису Уолсингему во время парламентских выборов, а также для доставки писем со знаком виселицы. Слуга, который никогда не объясняет своих поручений, как раз подходит государственному секретарю, вечно держащему палец у губ.

Робин отправился с письмом в библиотеку, и даже в этот тревожный момент Синтия не могла удержаться от улыбки. С взъерошенными волосами и сердитым взглядом юноша походил на школьника, возмущенного несправедливостью учителя. Она взяла у него письмо и с недоумением уставилась на странный знак.

– Виселица, – проворчал Робин. Девушка слабо вскрикнула и побледнела.

– Нет, это просто намек на необходимость срочного выполнения приказа. У сэра Френсиса довольно своеобразный юмор.

– У сэра Френсиса? О!

Синтия села на кушетку и быстро пробежала глазами письмо.

– Леди с бантом!

Робин мрачно кивнул.

– Да, королева.

– Ты должен ехать, Робин, – сказала девушка и, взглянув на знак виселицы, снова вздрогнула.

– Это штучки Уолсингема! – воскликнул Робин. – Клянусь Богом, неужели королева, занятая убийцами, лигами, [78]императорами, может помнить сопливого школьника, которому подарила бант четыре года назад!

– И все же, Робин, ты должен ехать в Сидлинг Сент-Николас.

– Этот старый мошенник упражняет на мне свои фокусы! – Опустившись рядом с Синтией, он взял ее за руку. – Должен тебе признаться, что я его боюсь. Однажды он приходил ко мне, и после я чувствовал себя, как рыба, выброшенная на сушу.

Синтия пристально взглянула на него.

– Однако же, тебе удалось устоять.

– Разве?