Пламя над бездной

— Сэр Фам — не единственный, кто боится нас, наездников. Синяя Раковина тоже боится, и это разрывает его надвое. Он не может признать этого даже передо мной, но он считает возможным, что наши тележки заражены. Он отчаянно пытается убедить Фама, что это не так, — и тем убедить себя. — Она надолго замолчала, поглаживая веткой руку Равны. Их окружали наполнявшие каюту звуки моря, но автоматика корабля больше не могла имитировать прибой. — Я вздыхаю. Мы должны представить себе прибой, милая Равна. Он всегда где-то будет, что бы ни случилось с Сьяндрой Кеи, что бы ни случилось с нашим кораблем.

Со своей супругой Синяя Раковина был сама сердечная мягкость, но наедине с Равной позволял проявиться своей ярости:

— Нёт-нет, я не возражаю против навигационных действий сэра Фама — по крайней мере сейчас. Может быть, мы ушли бы чуть дальше, если бы он дал мне прямой доступ к пультам, но самые быстрые корабли нас бы все равно нагоняли. Дело в другом, миледи. Вы же знаете, насколько ненадежна здесь наша автоматика. Фам еще сильнее ей вредит. Он написал свои собственные инструкции безопасности. Он превращает среду автоматики корабля в систему ловушек.

Равна сама это видела. Подходы к мостику и мастерским «Внеполосного» выглядели как военные блокпосты.

— Ты же знаешь его опасения. Так он чувствует себя безопаснее…

— Не в этом дело, миледи. Я готов на все, чтобы убедить его принять мою помощь. Но то, что он делает, — смертельно опасно. Наша придонная автоматика ненадежна, и он активно ее ухудшает. Если мы попадем под внезапный стресс, программы поддержки среды могут не выдержать, а тогда — сброс атмосферы, температурные скачки — все, что угодно.

— Я…

— Неужели он не понимает? Фам не управляет ничем! — Голосовик Синей Раковины сорвался на визг с нелинейными искажениями. — У него есть возможность уничтожать, но это и все! Он нуждается в моей помощи. Он был моим другом. Неужели он не понимает?

Фам понимал. Ох как понимал! Они с Равной не перестали разговаривать. И споры с ним были самой тяжелой частью ее жизни. Иногда это даже не был спор, а что-то, имеющее вид разумного обсуждения.

— Я не одержим, Равна. Во всяком случае, не так, как наездники — Погибелью. Я владею своей душой. — Он отвернулся от консоли и улыбнулся ей тусклой улыбкой, признавая дефектность подобной аргументации.

Только по признакам, подобным этой улыбке, Равна знала, что Фам Нювен жив и иногда говорит.

— А как же твой богошок? Я видела, как ты часами просто смотришь на дисплеи слежения или пробегаешь материалы библиотеки и групп новостей быстрее, чем может сознательно читать человек.

Фам пожал плечами:

— Он изучает корабли, что нас преследуют, пытаясь понять, какие из них кому принадлежат и какие возможности у каждого из них. Деталей я не знаю. Но самосознание в это время гуляет. — Разум Фама превращался в это время в процессор для программ, которые Старик в него заложил. Несколько часов прострации могли потом дать мысль, достойную Силы — даже этого Фам не мог вспомнить. — Но одно я знаю. Чем бы ни был богошок, это штука очень узкого действия. Он не живой, в некотором смысле он даже не очень умный. В ежедневной рутине, такой, как пилотирование корабля, действует все тот же старый добрый Фам Нювен.

— Но есть и мы, остальные, Фам, — мягко сказала Равна. — Синяя Раковина очень хочет помочь.

Обычно в этом месте Фам замыкался в ледяном молчании — или взрывался бурей ярости. Сегодня он лишь чуть наклонил голову.

— Равна, Равна… Я знаю, что мне без него не обойтись. И я рад, что это так. Что я не должен его убивать.

Пока.

Губы Фама чуть скривились, и Равне показалось, что он может заплакать.

— Богошок не может знать Синюю Раковину…

— Это не богошок. Не он заставляет меня действовать таким образом — я лишь поступаю так, как должен поступать любой, когда столько поставлено на карту.

Эти слова он произнес без гнева. Может быть, есть шанс. Может быть, удастся объяснить…

— Синяя Раковина и Зеленый Стебель верны нам, Фам. Только на Гармоничном Покое…

— Ага, — вздохнул Фам. — Я много об этом думал. Они прибыли на Ретрансляторы из Страумского царства. Они уговорили Вриними искать сбежавший корабль. Это выглядит подстроенным, но не сознательно — может быть, подстроенным кем-то, противостоящим Погибели. Как бы там ни было, тогда они были искренни, иначе Погибель знала бы о планете Стальных Когтей с самого начала. А Погибель не знала ничего до самого Вечного Покоя, когда перевербовали Зеленого Стебля. И я знаю, что Синяя Раковина даже тогда не был предателем. Он знал о моем оружии — например, москитных камерах — и мог рассказать об этом остальным.

Равна внезапно ощутила надежду. Он и в самом деле многое обдумал, и…

— Фам, это тележки. Они как западня, которая ждет нажима, чтобы сработать. Но мы здесь изолированы, и ты Уничтожил ту, на которой Зеленый Стебель…

Фам качал головой:

— Это не только тележки. Погибель приложила руку и к конструкции самих наездников — по крайней мере в некоторой степени. Иначе я не могу себе представить, как бы так гладко прошло переключение Зеленого Стебля.