Пламя незабываемой встречи

Раф окинул взглядом зал с колоннами, чудесным образом пустой, затем взял ее за плечи и повел спиной вперед к одной из дорических колонн. Его тянуло к ней. Он чувствовал это притяжение. Он аккуратно провел большими пальцами, поглаживая ее скулы, чувствуя, как учащается его пульс от предвкушения.

— Я так хочу тебя поцеловать.

— И что тебя останавливает? — тихо спросила Дульси.

Раф перестал сдерживать себя и поцеловал девушку, завладев ее ртом нежно и настойчиво. Дульси встала на цыпочки, и ее губы приоткрылись. Раф углубил поцелуй, лаская ее языком, подстраиваясь под ее ритм, чувствуя, как учащается его пульс и усиливается возбуждение. А потом Дульси обвила руками его шею и придвинулась еще ближе. Раф ощутил, как ее грудь прижалась к его груди, и едва не застонал от наслаждения.

Это был всего лишь поцелуй, но клубничная сладость ее губ пробуждала столь сильные и яркие чувства, что Раф забыл обо всем на свете.

— Рафаэль… Пожалуйста… — Дульси внезапно отстранилась, затаив дыхание, ее голубые глаза умоляюще смотрели на него. — Я хочу…

Он тоже хотел этого, хотел почувствовать ее.

Раф обхватил ее за ягодицы и приподнял. Мгновенно ее ноги обвились вокруг его бедер. Дульси запустила пальцы ему в волосы и принялась целовать с возрастающей страстью. Желание — жаркое и неистовое — захватило их с новой силой. Сейчас они были одни в целом мире, ничто другое не имело значения, лишь всепоглощающее желание.

— Вы не возражаете?

Раф замер, сердце его бешено колотилось. Дульси застыла в его объятиях. Голос доносился откуда-то сзади. Очень сердитый голос. Послышались шаркающие шаги. Множество шагов. О боже! Это экскурсия!

Рафаэль почувствовал, как кровь отхлынула от его лица, а затем вновь ударила в голову, его охватил жгучий стыд. Что с ним такое? Ему тридцать один год. Для будущего короля это неприемлемо.

— Раф, отпусти меня!.. — Шепот Дульси вернул его к действительности. — Прошу, ни слова! Я все беру на себя…

Рафаэль ослабил объятия и отпустил ее. Дульси, к его удивлению, сцепила руки над головой и потянулась, словно надумала делать гимнастику.

— Так намного лучше, спасибо. — Ее глаза были устремлены на него, но голос звучал громко, явно предназначаясь для собравшейся публики. Она повела плечами, разминаясь, а потом стала потирать поясницу. — Джаспер, клянусь богом, ты просто кудесник!

«Джаспер?!»

— Друзья, послушайте, — сказала Дульси, развернувшись к экскурсантам, — если у кого-то из вас защемит седалищный нерв, обращайтесь к моему другу Джасперу. Он, безусловно, лучший мануальный терапевт в Лондоне!

Раф едва не расхохотался. Значит, теперь он — лондонский мануальный терапевт? Что ж, в таком случае ему следует подыграть Дульси. Медленно втянув в себя воздух, он повернулся. Тут же дюжина пар любопытных глаз устремилась на него. Одни не скрывали скепсиса, другие откровенно смеялись над разыгранной сценкой.

Раф улыбнулся и пожал плечами:

— Иногда срочная манипуляция — единственный способ справиться с острым спазмом.

Главное сейчас — не смотреть на Дульси. Один взгляд — и он не сможет удержаться от смеха.

Раф посмотрел на высокого мужчину с каменным лицом, явно того самого, который так сердито окликнул их.

— Прошу прощения за то, как это, должно быть, выглядело, но это была чрезвычайная ситуация… — Он указал на Дульси, стараясь не смотреть на нее. — По крайней мере, бедная Джессика теперь снова может ходить. Десять минут назад ее буквально согнуло пополам… — Рафаэль покачал головой и развел руками. — Ужасное зрелище… — Раф окинул взглядом лица присутствующих, оценивая их вовлеченность. — И все из-за боли, ишиас — такое дело…

— Я могу себе представить… — произнесла женщина средних лет с веселыми глазами, отделилась от группы и с улыбкой направилась к нему. — Я сама ужасно страдаю от ишиаса. — Она одарила Дульси сочувствующим взглядом. — Это может настигнуть тебя ни с того ни с сего. Уж я-то знаю. — И затем она снова посмотрела на него. — Вообще-то в следующем месяце я буду в Лондоне, так что, может быть, загляну к вам. — Ее брови дрогнули, улыбка появилась на ее губах. — У вас есть визитка?

Глава 7

— Джаспер Джулио с Харли-стрит? — На бегу спросил Раф, а затем посмотрел на Дульси и засмеялся: — Я большая шишка, а?

— Конечно, ты лучший в Лондоне!

Она придумала «доктора Джулио», когда та женщина попросила визитку. Ей показалось это имя идеальным для мануального терапевта, а Харли-стрит — звучит очень солидно.

Дульси улыбнулась:

— Когда начинаешь лгать, то самое сложное — остановиться…

Неужели она сказала это?! Да еще и с такой убежденностью, будто одобряет ложь. Похоже, ее слова задели Рафа, — он выглядел напряженным. Неужели он думает, что она действительно верит в то, что сказала? Лгать было не в ее стиле, но она научилась этому у Чарли. Чарли, который придумал блестящую ложь, чтобы сохранить лицо, спасти свою жалкую гордость. Ложь Чарли была отвратительной… Тот случай сделал ее жизнь невыносимой.