Пламя пяти сердец

— Мы хотим сражаться с тобой, фрейле. Наша матка и все дети сбежали в степь, но мы не привыкли питаться травой и тварями с теплой кровью, и нашим детям нужна теплая и влажная земля, чтобы зарыться в нее и дозреть. Мы хотим вернуться назад, на Мокрую Землю. Ты освободишь ее, и мы вернемся домой, чтобы и дальше выполнять свое предназначение.

— Я знаю о вашем предназначении и ваших детях, Жужжащий Народец, — сказал Тэррик, и старик, услышав свое истинное имя, без удивления кивнул. Фрейле знали все даже о самом маленьком народе этого края. Казалось, старик не удивился бы, даже если бы Тэррик заговорил на их языке. — И я принимаю в свое войско любого, кто готов сражаться на моей стороне. Ворота открыты, входите. Мои близкие покажут вам, где вы можете найти пищу и ночлег. У меня только одно условие, и вы должны поклясться именем Инифри, что его соблюдете.

— Говори, фрейле, — чуть поклонившись в знак признательности, сказал старик.

— Вы не станете пожирать после битвы тела драконов и змей и людей моего войска. Вы оставите этих убитых лежать на поле боя, чтобы их могли проводить люди их народа.

— Нам достаточно будет плоти зеленокожих и ублюдков темволд, сгубивших наших детей, — ответил старик, не колеблясь. — Я клянусь именем великой матери Инифри, что я и мое племя не тронем своими жвалами змей и драконов, погибших в этой битве, и людей, которые будут поднимать оружие с нами плечом к плечу.

Тэррик принял клятву. Вервес, низко жужжа, шагнули в открытые ворота.

Он оставил прибывших на Нерпера и сразу же направился в длинный дом, чтобы узнать новости о Шербере, но на половине пути, на широкой улице возле целительского дома, его перехватили.

Быстроногий мальчишка, посланный кем-то от ворот, задыхался от бега, но как-то ухитрялся важно выпячивать грудь.

— Господин, господин! — звонко кричал он и, казалось, готов был расталкивать всех вокруг, но, как назло, на улице почти не было прохожих, и решительность намерений никто не оценил.

Он остановился возле Тэррика и замахал руками.

— Господин! К воротам прилетел отряд. Тебе нужно туда! Скорее!

— Прилетел? — уточнил Тэррик.

Мальчишка быстро закивал.

— Да, господин. — Его просто распирало от важности: еще бы, ведь он принес вести самому фрейле. — Это птицы! Люди-птицы из Гнезда-На-Скале, и они тоже хотят быть с нами!

— Сколько их? Кто-то успел подсчитать?

— Я насчитал дюжину дюжин и сбился, — гордо заявил мальчишка. — Но там еще столько же, точно, господин! И у них железные перья в колчанах!

Он услышал все, что хотел, и молча направился обратно, но мальчишка вдруг его окликнул, дерзко и одновременно почти отчаянно:

— Господин, господин! Это правда, что Шерб... пропала?

И тут же отступил, готовый в испуге рвануть прочь от тяжелой руки.

— Ты знаешь мою акрай? — Тэррик все-таки обернулся. — Откуда?

— Я знаю ее, да. — Мальчишка замер на цыпочках и настороженно глядел на него, будто не уверенный в том, что в следующий миг фрейле его все-таки не ударит. — Господин Олдин вылечил меня, потому что Шерб за меня попросила.

— И почему бы моей акрай просить за тебя?

— Мы с Шерб вместе делили ложе Сайама, господин. — И вот теперь мальчишка шарахнулся в сторону и заныл. — Прости, я вызвал твой гнев, я вовсе не хотел!

— Не ты вызвал мой гнев, мальчик, но перестань верещать. — Тот мгновенно закрыл рот. — Как тебя зовут?

— Маркил, господин.

— Так вот, Маркил, я отвечу тебе, хоть ты и не можешь требовать от меня ответа. Моя акрай пропала. — Он уже много раз за утро произнес про себя и вслух эти слова, но они до сих пор заставляли сердце сжиматься. — А теперь тебе лучше идти и заняться своим делом, пока я не потерял терпение.

Мальчишка без лишних слов метнулся прочь.

Он не солгал. Дюжина дюжин и еще столько же крылатых людей стояла у ворот города и предлагала свои мечи и железные перья войску Побережья. Их женщины тоже держали в руках оружие и готовы были сражаться за свои гнезда и своих птенцов.

За ними последовал отряд степняков-магов, прибывших верхом на прирученных фатхарах, и шумное и громко ругающееся войско женщин-кобылиц. Они все поклялись Тэррику в верности и вошли в город, чтобы найти там кров и пищу... и он слушал ворчание черных кошек и цокот копыт по камню и понимал, что знает о последней битве далеко не все.

Все прибывшие говорили о пророчествах.

И у каждого оно было свое.

Но если исконные враги птицы и змеи сумели разойтись без кровопролития, то вервес, прошедшие по улице с невозмутимой гордостью, вызвали бурю негодования — и Тэррику вечером пришлось собрать войско на площади и напомнить ему, кто здесь истинный враг.

Он был удивлен тем, что Сэррет, лезущий по всех дела по поводу и без, на этот раз даже не показал из длинного дома носа и не вмешался. Но Тэррик едва ли видел его с ночи. По тревоге, поднятой после пропажи Шерберы, три десятка людей бросились прочесывать окрестности длинного дома, и Сэррет даже предложил Тэррику объехать войско с утренней проверкой вместо него — но потом словно канул в Оргосард.