Пламя Силаны

— Илана традиционна, а Белый Зал один из самых старых в Парной Лиге, он появился еще до того, как стало принято делать лабиринты. Там только Арена, два трона для хозяев и кольца в полу. К ним пристегивается гладиаторский поводок.

Силана вздрогнула, Рейз это видел — от неожиданности, наверное, хотя ничего особо неожиданного и не было — и нерешительно посмотрела на него.

Он стиснул зубы и напомнил себе, что как раз к такому дерьму и готовился с самого начала.

— Понятно, — процедил он. — Хозяйка демонстрирует свой контроль над бешеным псом, верно? Показывает, что вчерашнее представление ничего не значило.

— Ты не бешеный пес, мальчик, — Мелеза улыбнулась ему ядовито и сладко. — Ты безмозглый пес. Но общую идею уловил правильно.

Силана нерешительно потеребила оборку платья, спросила:

— Что будет, если мы откажемся от боя?

— Я скажу распорядителю, что произошла ошибка. Извинюсь перед Иланой и найду ей другую пару для боя, под предлогом того, что тебе плохо. Я не стала бы записывать тебя на поединок без шанса отказаться, Силана. Но это действительно очень редкая возможность. Такая выпадает раз в несколько десятилетий. Не сомневайся, многие бы убили ради нее.

Неудивительно, что Мелеза убеждала их участвовать.

— Я не хочу обращаться с Рейзом, как с собакой, — твердо сказала Силана. — Дело не в моем самочувствии. Я не согласна унижать другого человека просто ради традиции.

Можно подумать, она не умудрялась унижать его без всяких традиций.

И, если уж на то пошло, если Мелеза была права и Силана наживала себе врагов просто изображая из себя защитницу Рейза, то к Ирбису такую защиту.

Рейз ненавидел все господское дерьмо, которое творилось в Парной Лиге, и ненавидел подчиняться, но не настолько, чтобы собственным гонором подставлять Силану.

— Переживу, — ответил он. — Твоя Мелеза права, такой бой — редкий шанс. Плевать, что там надо изображать. Собаку так собаку. До тех пор, пока ты не привязываешь меня в будке у дома, я смогу играть твоего верного раба для остальной богатой кодлы.

— Я знаю, что вам это будет неприятно.

— Мне много чего неприятно. Не настолько я «чистый и невинный», — он все-таки не удержался и передразнил. — Чтобы рыдать от несправедливости и того, как на меня смотрят.

Тем более, что за время на Арене говорили про него всякое — как и про любого известного гладиатора. И к чужим словам он научился относиться снисходительно. Собаки лают, караван идет.

— Вот только вечер — это слишком рано, — сказал Рейз. — Отличное выйдет представление, если ты свалишься, не дойдя до этого своего трона.

— Не волнуйтесь обо мне. Я выносливее, чем кажусь, — она равнодушно пожала плечами. — Тем более, не нужно много сил, чтобы сидеть в кресле.

— Значит, соглашаемся на бой, — он фыркнул и добавил. — Только не забудь взять с собой поводок, чтобы было чем меня пристегивать.

— Рейз, вы же знаете, что у меня нет никакого поводка, — тихо ответила Силана, и Мелеза растянула губы в улыбке снова:

— Ничего, милая. Я тебе одолжу. У меня остался от прошлой собаки.

***

Силана не врала, и до вечера ей действительно стало намного лучше — Рейз это видел. Бледность не прошла до конца и синяки вокруг глаз не исчезли, но она больше не выглядела умирающей. Она поела, Мелеза помогла ей дойти до ванной, расчесала волосы.

Рейз понимал, что ничем не может помочь и нужно ехать к Джанне — он даже хотел к ней — но все равно почему-то оттягивал.

— Мне нужно будет зайти домой до поединка, — тихо сказала Силана Мелезе. — Забрать платье. Не могу же я прийти в этом.

Мелеза посмотрела на нее почти с жалостью:

— Милая, во вчерашнем ты тоже появиться не можешь. Не беспокойся об этом. У меня полно одежды, я найду тебе что-нибудь подходящее. И придумаю что-нибудь с волосами.

— Только не размалевывай ее, как себя, — буркнул Рейз.

Мелеза фыркнула:

— Тебе чем-то не нравится мое лицо, мальчик?

Она не нравилась ему вся, целиком, не только лицо, но дело было даже не в этом.

— Ей… просто не пойдет.

Мелеза была хищной, и это сквозило и в ее движениях, и в манере одеваться, во взглядах и том, как она говорила.

Силана была другой.

— Похоже, твой гладиатор в этом отлично разбирается, — Мелеза развеселилась, и Рейз в очередной раз почувствовал себя глупо. — Но он прав, — добавила она. — Ты не должна выглядеть слишком хорошо. Вчера ты прошла по осколкам, люди это видели. И сегодня они должны увидеть, что тебе все еще плохо, но ты пришла на поединок. Что для тебя это важно.

Рейз фыркнул:

— Всем нужна драма и красивая история?

— Разве в Одиночной Лиге не так?

— Там один боец выходит против другого. И все. Без этих ваших крысиных бегов в лабиринтах, без преклонения перед хозяевами и интриг.

На самом деле интриг везде хватало, в Первой Лиге тоже, но Рейза они раньше не касались. Он просто сражался и получал свои деньги, когда выигрывал. Он даже ставок не делал — боялся, что за них вылетит с Арены, и не рисковал.

— Неудивительно, что Парная Лига популярнее, — Мелеза сладко ему улыбнулась. — И да, людям там нужна красивая история. Видимость имеет значение, и репутация тоже.