Пламя войны

Некоторые лезли по верёвкам, иногда там, где уже ползло человек по пять. Вот, на одной верёвке, шумно пыхтя, повисли три маслатых, широкоплечих мужика, в полотняных рубахах – поздно пришли, доспехов им уже не досталось. Как и оружия – все трое вооружились палками, с набитыми на них, в виде шипов, тонкими костями мелких грызунов. Лезут они себе, вот стрела мимо просвистела, потом зарычал кто-то тут же мужик, брызгая кровью, полетел через стену – нормально. Страшно конечно, но ничего – Святой господарь-то наш, за не него и помереть не жалко. Да и все ведь знают – сама Прива с ним. Спасёт еслив чего, а еслив ничего, так уж и сами, там, в нос кулаком, палкою по хребтине, справимся…. Кто-то, едва-едва касаясь, пробежал по спине. Затем второй. Мужики разом подняли головы. То молчаливые воины господаря в ледяной маске, словно неведомой силой подъятые, несутся они по верёвке. Вот прям как пёрышки, а что руками ногами машут странно, то словно для виду только, а на деле их магия вверх тащит…, тут по спинам ещё кто-то пробежал. На спине третьего замер, мужик вдруг ощутил вес на плечах и тяжело ухнув, ухватился за верёвку покрепче. А тот воитель, то есть воительница, на плечах у него стоит, одной рукой за верёвку держится и пальцами только – ну ясно всё, магия. Как она равновесие-то держит? Ага! Точно магия.

Девушка тут присела низко, низом живота прям ему в затылок упёрлась, наклонилась вся вперёд и в ухо как зашипит:

-Живее жирдяи! – И распрямилась одним движением, взлетела вверх, кувыркнулась, да за стеной пропала.

-Ик. – Сказал мужик. А тут опять по спине бегут, только уже как-то по-другому…

Он голову повернул – профиль видно. Какой невиданной красоты, черты лица того, а эти яркие глаза, а эти рубиновые губы! А эта чудесная гру…, рот её открылся, со скрежетом клыки полезли наружу, и голову она повернула, да глаза как блеснут!

-Ты шож творишь-то??? – Взвыли снизу. Он судорожно сглотнул, наблюдая, как колдовская ведьма господарева, за стеной пропадает…, вниз глянул. С лица что-то там стирает собрат евонный…, чего стирает-то? И чего штаны теперь все мокрые, дождь, что ль пошёл? Да нет вроде…, а надо бы дождь, а то посевы позасохнут все, эх…, чего ж дождя-то нет?...

Додумать не успел, глубоко оскорблённый собрат, так и не стерев с лица воду дурно пахнущую – а чего её стирать? Там вон ещё капает, со штанин-то. Так вот возмущённый глубоко, подтянулся, за рубаху ухватил, ухнул и со всей дури рванул. Собрат, с воем улетел в ров.

-Волосня ты с заду Барговского. – Буркнул мужик, поднимаясь по верёвке. А как доверху долез, сам себе удивился – эксцесс на стене, не на шутку взбесил. Теперь ему хотелось только одного, разбить кому-нибудь голову своей дубиной. А вокруг уже настоящая бойня кипит. Люди орут, лязгает сталь, где-то рычат тигры…, а, то не тигры. Звери уже в городе буянят. То рычат Святой господарь и его верные друзья. Вон, господарь мечом своим кого-то как ударит! Аж двое сразу со стены улетело…, а, то не двое, то один, просто его пополам…, что-то не по себе как-то…

Мужик пошатнулся, желание убивать и злость боевая, как-то вдруг пропали. Он опустил дубину и с ужасом осмотрелся – кругом кровь, внутренности на камнях дымятся, узкая стена полностью залита кровью, тела падают вниз, крики и вопли раненных, отрубленные руки, головы, ноги повсюду валяются…, он вдруг привалился спиной к зубцу стены, наклонился и содержимое завтрака, очутилось на полу.

Тут через стену перепрыгнул мускулистый юноша, в тканевом жилете и штанах, сшитых по примеру любимой одежды Святого господаря. Правда, в отличие от господаря, он под жилетом носит тонкую стёганку, на руках и ногах щитки металлические. Лицо возбуждённое, в руках два меча. Он осмотрелся и с воем радостным, врубился в битву, сражаясь сразу с двумя противниками. Вот у одного разрублена шея, у второго отрублена нога. С воем они падают со стены.

Опять стошнило…

Битва на стене не стала долгой. Всего за десяток минут, стену очистили. Оставшиеся в живых защитники стен, отступили на улицы. Битва переместилась в город. Арийцы, наёмники, Шеди, крестьяне, все ринулись туда, быстро тесня воинов Салира. А их осталось совсем немного.

Стена опустела. Люди Кохана открыли ворота и опустили мост. Оставшаяся часть армии, вливалась в город широким потоком. У стены задержался только Радон. Он глубоко переживал потерю топора и бился как безумный, используя в качестве оружия шлем, снятый с покойника и пустые ножны от того же покойника. Как только сражение сместилось на улицы, он вернулся, что бы найти топор. А как нашёл, издал дикий рёв и со всех ног ринулся обратно в битву, что б там какой-нибудь сопляк, ненароком, не забрал его боевой славы.

Последним, на стену взобрался воин в ледяной маске. Он замер там, совсем без движения, словно безжизненная статуя. Только глаза и двигаются, что-то там выглядывают. А по крышам близко стоящих домов, словно призраки, совершенно бесшумно, бегут и прыгают, люди в одеждах похожих на те, что носит воин тот…