Пламя войны

-Ааааа!!! Помогитееее!!! Мяртвяки с земли лезууууть!!!

И убежали люди с кладбища деревенского. А он минут двадцать просидел в своей могиле, в ужасе озираясь по сторонам – закопали. Живьём похоронили, решив, что помер.

Потом месяца три спать боялся. А после как-то пообвыкся, научился таймер ставить – не хотелось ему снова на кладбище не очнуться.

Может и правда поспать? Страйк открыл глаза и глянул на горизонт. Так красиво…, звёзды, небо, горизонт – всё изменилось в этом режиме восприятия. Всё стало очень красивым…

Страйк всхлипнул – ему вдруг вспомнилось, кем он был, кем стал, кем быть хотел.

Огромная ладонь погрузилась в почву, пробила дёрн и зачерпнула горсть жирной земли. Он с удовольствием вдохнул её запах. Хорошая земля. Тут хлеб родиться должен отличный. А луга какие! Тут можно пасти туров, овец, можно заморских животин пасти – коровы называются. Правда, они подороже будут, с Вестфаллии их возят. Зато они послушные и мясо вкуснее. Туров как ни одомашнивай, а они всё равно дикими остаются. Чуть не доглядел, и на рога поднимут.

Когда-то давно, кажется, в прошлой жизни, Страйк жил в доброй крестьянской семье. Отец возделывал землю, братья и сёстры помогали ему, мать по дому хозяйничала…

На глаза навернулись слёзы – это всё так давно было, так давно…

Умерли родители от старости. Надел его достался старшему сыну в семье. Сёстры замуж повыходили, другие братья кто у старшего в батраках остался, кто свою землю прикупил в магистрате имперском. Он вот батраком при брате остался…, странно. Он забыл их имена.

Только сестрёнку помнит – Летинью. Смешливая рыженькая хохотушка. Все они очень любили её. Странно, но, несмотря на то, что Летинью обожали и родители, у других детишек, никогда не было ненависти к ней или зависти. Он помнил, как отец привёз с ярмарки подарки – не хватило денег ему, что б всем подарки-то взять. Подрался Страйк со старшим братом, за красивого деревянного коня на мраморной подставочке. А Летинье достался стеклянный шар с янтарным колдовским существом внутри – громадное насекомое, с ладонь размером. Нет, такие встречались в Катхене, и в этом насекомом легко узнавался обычный болотный комар, но он с козявку размером. А тут прям как конь - в целую ладонь, да ещё в янтарь засунутый. Колдовская игрушка, которую явно сделали маги Эрфии или Колдуны Меча – бывало, делали они такие игрушки, добрые они люди были, хотя ко злу любому, добра от них не жди...

И главное не дорого продавали. Наверное, продавцу деньги срочно нужны были. Летинье достался подарок тот. И что же? Даже вот ни капли завести. Стоило глянуть на неё и всё проходило, становилось на душе легко, спокойно. Любили они Летинью, все любили…

Он помнил день, когда перестал батрачить на брата, скопил денег, да и брат старший ему ещё денег подарил, «вольных» отсыпал, как он сам тогда пошутил…, Страйк шумно вздохнул – помнит его лицо, отчётливо помнит. А имя забыл.

В магистрате ему выдали хороший участок, плодовитый. Правда, плугом не пройденный ни разу. Ну, на то и цена у него такая малая была, да и от налога Имперского освобождение аж на 2 года. Страйк всё лето там работал, родных не видел. В лесу спал – дом решил пока не строить. Сначала поле вспашет, целину поднимет, а уж потом и дом справит. В лесу тоже спать можно, зимы тёплые, снега редкость великая, а лес рядом там и хворосту полно и дупла просторные есть. А вот как посеет, да уберёт первый хлеб, там и займётся он домом, а пока так…

Осень уж была – поле пшённое золотом рассыпалось по земле. Небо светлое в тот день было, солнце сияло, словно сами Боги пришли посмотреть на его поле. Ему даже казалось, что Прива где-то рядом и восхищена она, его упорством, трудолюбием.

А потом глядь, а по лугу несётся кто-то, лошадь чья-то…

Он не запомнил деталей – весь день большой кошмар. На лошади Летинья была. Он и не узнал сразу. Лицо – сплошной синяк. Тело – одна кровавая рана от розг. Руки в синяках, запястья прорезало верёвкой грубой аж до кости. А у него и дом-то не построен был…

Она не увидела рассвет. Успела лишь несколько слов сказать, а утром скончалась.

И тем же утром, по следам коня её, пришли люди в доспехах.

-Коня она со двора постоялого украла, мужа пыталась убить. – Сказала капитан их, грубо бросая труп девушки на круп лошади.

-Так муж же её и… - Попытался он возразить.

-Ты язык-то попридержи. – Грозно нахмурился капитан. – Прознают, что ты несёшь про господина Жеутха – виселицы тебе не миновать.

-Куда же вы её-то? Оставьте… - Он бросился к лошади, попытался забрать Летинью. Капитан схватил его за плечо и удар кулака в латной перчатке, отправил его наземь.

-Воровка она и мужеубийца. Её тело в землю не вернётся. Её сожгут на позорной площади.

Страйк лежал на земле, по лицу текли слёзы и кровь, а они уезжали, увозя тело мёртвой сестры, увозя его, что бы сжечь на позорной площади…, а тот, кто убил её, останется жить.