План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941–1945

В отличие от многократных попыток германского командования прорвать северный фланг русских и принудить Ленинград к сдаче операции на юге имели блестящий успех. Все цели, поставленные Гитлером в Директиве № 33, о которых он распространялся на многочисленных совещаниях с командирами, были достигнуты. Припятские болота были очищены; район излучины Днепра оккупирован; через реку прошли танковые клинья, глубоко врезавшись в территорию Донецкого бассейна; противник лишился промышленного комплекса Украины. И самое главное, Красная армия на юге была разбита в гигантской «битве на уничтожение», стоившей России почти миллиона человеческих жизней.

И все же, со стратегической точки зрения, это была неудача немцев. Эта операция не обеспечила победы Германии в войне, и сегодня мы можем утверждать, что она не была необходимой даже как прелюдия к победе. В самом деле, украинская кампания способствовала проигрышу Гитлера в войне: ее замысел и выполнение лишили его всех шансов покончить с русскими до зимы.

Причины этого спорны. Самые серьезные – лежат в прозаической области обслуживания войск и тылового обеспечения. Масштаб германских успехов, глубина и мощь их танковых наступлений, неустанный темп движения явились тяжелым испытанием для машин. Только что началась переделка русских железнодорожных путей на европейскую узкую колею. В начале августа Гальдер сетовал, что переделано только шесть тысяч километров на всей оккупированной территории, а концепция перевозки танков (на грузовых трейлерах, чтобы уменьшить нагрузки на ходовую часть) находилась еще в зародыше. В результате танки двигались собственным ходом и после каждых двух месяцев нуждались в ремонте. Двигатели, гусеничные шестерни, шпоры башмака гусеницы, даже поворотные механизмы башен – все нуждалось в уходе, так как было изношено из-за бесконечного движения по плохим дорогам. Когда Гудериан узнал о новых планах для его группы (круговом марше более чем на 600 миль), он мрачно напророчил: «Сомневаюсь, что машины выдержат, даже если мы согласимся».

Русский фронт на юге перестал выдерживать давления в начале июля, когда Кирпонос не смог очистить ось Ровно – Дубно – Тернополь. Его стали теснить назад на широкие просторы в глубь Украины. Одновременно армии балканских сателлитов, находившиеся вдоль Прута под командованием Шоберта, наконец перешли к действию и начали медленно наступать в Бессарабии и на территории Одесского военного округа. Результатом этих событий стало то, что фронт на юге возрос по протяженности в три раза.

10 июля русская Ставка объединила южную и юго-западную (Одесский военный округ) группировки, подчинив их Маршалу Советского Союза С.М. Буденному, который прибыл вместе со своим комиссаром, генерал-лейтенантом Н.С. Хрущевым, имевшим особую задачу «организации» (то есть эвакуации) промышленности.

Трудно сказать, какие положительные качества сделали Буденного кандидатом на столь важное назначение. (Он вместе с Ворошиловым был единственным уцелевшим маршалом.) Зато в его карьере не трудно разглядеть то случайное совпадение удачи и обстоятельств, поставившее его на место главного участника одного из наиболее драматических сухопутных сражений в истории.

Когда-то Буденный был дивизионным старшиной в кавалерии (не в казачьих войсках, хотя позднее он не возражал против этого мифа). В 1917 году он вступил в «полковой и дивизионный революционные комитеты» и потом попал в Царицын (Сталинград), где встретился с Ворошиловым. Вместе со Сталиным и Егоровым (погибшим в чистке 1937 года) он сформировал Первую конную армию. Спустя два года в войне против Польши он проявил удивительную неспособность руководить даже в масштабе дивизии, не сумев согласовать свои действия с наступлением Тухачевского на Варшаву, после чего он был вынужден унизительно отступить. За исключением карательного кавалерийского похода против грузин в 1920 году Буденный не нес боевой службы вплоть до начала войны. Но здесь, благодаря сталинскому принципу, что «надежность» лучше «способностей», его возвышение через ряд последовательных штабных должностей стало стремительным.

Со своей приверженностью кавалерийским атакам, с громадными усами и револьверами в кобурах из красного дерева, болтавшимися у пояса, Буденный был каким-то славянским соединением Фоша и Паттона – без их таланта, но со склонностью к жуированию[61]. Он был крайне неудачным выбором, если учитывать, что ему противостоял Рундштедт – один из хладнокровнейших умов германского Генерального штаба и Клейст – один из самых энергичных танковых командиров. Но у Буденного имелось то, чего уже не хватало его коллегам в Ленинграде и в центре, а именно численное превосходство. Решение Сталина удержать Киев любой ценой обеспечивало первоочередность предоставления войск и вооружения южному сектору, а более развитая сеть железных дорог на Украине ускорила их сосредоточение. (Именно на станции Киев Гальдер впервые заметил практику отцеплять подвижной состав и пускать в обратный путь одни паровозы.)