План D накануне

Он видел всё — проход вдоль цепи событий, явно выраженных во времени, или же форм некоей последовательности, в силу которой различные явления занимают настоящее одно за другим, — через срез бульона. Чугунный котёл в саже, в наростах запёкшихся неистинных картин стоял на лакированной стойке, подключённой к чудовищу из видеосистем: полудюймовая магнитная лента, разработки ВНАИЗ, немного от RCA, немного из стандарта VERA. Сквозь воду с цементом, при добавлении рибофлавиновых отрубей и частотных модуляций становившуюся прозрачной, Р. вбирал и отторгал шесть веков и четырнадцать поколений Новых замков. Хотя нужно-то было всего пару-тройку, не близких между собой. Не поймёшь, чего современники могут ожидать от повести, куда бы их засунули, и кто может принять смущённую рецензию?

Осень, конец мая, не очень холодно, умеренная влажность, легко прогнозируемый сток определённых вод, неявный перенос воздушных масс, экология на этом острове принимала масштабы чьего-то поставленного на широкую ногу искусства. Он правил коляской, пуская лошадь не быстрым шагом, желая насладиться видом с горной дороги, вдоль побережья, и тем временем продумать свою линию в предстоящем разговоре. Кругом раскинулись бухты, похожие на приплюснутые задницы, гигантские раки, видные на отмели даже с такой дали, скалы в виде зубов с наростами хижин, много зелёного и синего, заретушированные всходами озёра, неожиданные преобладания коричневого, бедные ромашковые поля, бурые деревянные сходни, обрушенные на разных этапах, ржавые смотровые площадки и к ним каменные ступени, интервенция диабаза, сассафрасы и акации, нагорья, куда ни глянь, высохшие водные пороги, округлые камни между залежами мха, несколько островов с клешнями, развалины фортов и береговых крепостей.

Одна из его логических цепочек выглядела так: Юхан Валер из Аурскога думал, что изобрёл скрепку, хотя до того они уже некоторое время ковались в Англии, но это были призраки, те никто не замечал и не изобретал — смешили, сбивали с толку, выкусывали полувольты из циркуляров. Казалось бы, пустяк, но через пятьдесят лет его изгиб станет для Норвегии сакральной схемой единения, первобытных лыж… в труднейшие времена. Тут нельзя обойтись без такой управляемой истерики погружения в прошлое, там содержались если не причины, их едва ли докажешь, то уж точно прогноз.

Впереди послышался шум, более всего похожий на выстрелы из малокалиберного, словно нигилисты посмотрели два вестерна подряд. Он беспрепятственно въехал через отворённые, как и всегда, ворота, вскоре пришлось остановиться в заторе покинутых автомобилей, сразу два Ford Model T, Mercedes-Benz 770, ещё какие-то силуэты.

— What is there [56]?

— He is here again [57], — короткий ответ без поворота головы в его сторону.

Р. прошёл два узких переулка и оказался на крыше некоего муниципального здания, выходящего фронтоном на океан. И тут его побрали дьяволы, которых по его душу возникло из светового люка сразу четверо. И вновь на месте, где он только что находился, настала визуальная и звуковая нагота.

Свет растекался по пустоши, краски пугали, как будто Земля вошла в некий космический циклон. Стрелы, оставляющие на своде перистые эстампы, опустились в нижний слой над островом, очерчивая его рельеф, тектонику, всё и всех пробуждая. Фотосинтез и температура сажени моря, оранжево-фиолетовый каскад переходил в горчичный, земля и поросль на ней слились в одну палитру и являли собой часть общей пастели Тасмании. Распространялся запах смолы и накаляющихся трав. Заброшенный рудник был настолько встроен в диораму, подогнан под неё с недавних пор, когда в конторе кончились автобусы, что мог исчезнуть только вместе с островом в пучине, каверны его оттянут миг соединения вод и спасут несколько жизней.

Очнувшись, он увидел впереди башню, вырастающую стремительно, как рысь дьявола. Проскакали мимо. Никто не вышел помочь. Его прошедшая всю войну bomber jacket начала сдавать, это наталкивало на определённые мысли. Экстензоры дьяволов сокращались под полосатыми шкурами, твари не знали усталости. Он расслабил мышцы спины и живота, но задница не касалась земли, волки держали натяг его тела необычайно слаженно.

Через пару часов вынесли на каменистый край плато. По левую руку открылась глубокая чаша, почти идеальной формы, с большим охотничьим домом в центре, как в Померании, с фахверковыми вставками и из красного кирпича. Он разглядел далеко впереди спускающуюся по склону бровку, длинную и тонкую, очевидно, дорогу, позволяющую достичь замка на дне без баланса, вообще без участия в этой заре управляемых полётов. И действительно, чуть позже они миновали станцию с никем не охраняемыми колбами, в которых хранились выставленные рядом параллельно обрыву собранные крылья конструкции Рогалло.