План игры

К тому времени, как Максим разлил остатки божественного напитка по бокалам, у Федора возникло стойкое ощущение, что они давно знакомы. Слишком много общего было у них. Начиная с одинаковых пристрастий в кино, книгах, музыке и заканчивая мотивацией. Оба пошли в ФСБ не ради чинов и наград, а исключительно по зову сердца. И того, и другого мало волновала карьера. Гораздо важнее для них было осознание того факта, что здесь они способны принести Родине больше пользы, чем в том же торговом центре или офисе, например. Оба понимали, что это их призвание и только тут они могут работать с максимальной отдачей душевных и физических сил.

Было далеко за полночь, когда приятели вышли на улицу. Федор едва не присвистнул от восторга. В Москве в это время суток светло от ночной иллюминации, а здесь уличные фонари не горят, а все видать, как днем. Конечно, он слыхал о белых ночах и даже приезжал в Питер на них полюбоваться, но, как оказалось, настоящий природный феномен увидел только сейчас. По сравнению с местными питерские белые ночи выглядели как поздние сумерки. Вроде бы светло, но не настолько, чтобы беспроблемно книги читать.

Дом Максима стоял в паре кварталов от бара. Слегка покачиваясь от принятого внутрь коньяка, друзья немного прогулялись по ночному Архангельску.

– Ты где будешь спать: на диване или на полу? – поинтересовался Максим, вынимая из кармана связку ключей.

– Без разницы. Лишь бы место было, куда упасть. – Федор громко зевнул. – Сил моих нет, как спать хочется.

– Тогда переночуешь на диване, а я на полу перекантуюсь.

– Может, наоборот? А то мне как-то неудобно.

– Неудобно штаны через голову надевать. Ты мой гость и будешь спать там, где я считаю нужным.

Максим отпер замок, пропустил Федора вперед, после сам зашел в квартиру и щелкнул выключателем. Лампочки настенного бра наполнили прихожую теплым, уютным светом.

Пока хозяин жилья запирал дверь, Федор бегло осмотрелся. Холостяцкая берлога, ничего особенного – узкий коридор упирается в кухню; слева дверь в санузел, справа проход в жилое помещение. На стенах дешевые обои, на полу потертый линолеум. Просто, но аккуратно, и нигде нет намека на беспорядок.

Максим снял обувь, убрал на подставку в углу прихожей. Сунул ноги в тапочки и вошел в комнату. Федор последовал его примеру и приятно удивился. Он и не предполагал, что комната будет настолько большой. Исходя из площади прихожей, в его воображении рисовалась комнатушка скромных размеров, а тут – квадратов тридцать, а то и больше. Есть где развернуться.

Шаклеин достал из шкафа-купе надувной матрас и комплект постельного белья. С помощью приятеля быстро подготовил оба спальных места, задернул плотные шторы и улегся на пол.

Федор тоже нырнул под одеяло. Закрыл глаза в надежде, что наконец-то отдохнет после длинного, насыщенного событиями дня, но сон как рукой сняло. Он лежал на диване и пялился в потолок. В голове шумел хмель и мелькали размытые образы из прошлого. Мысли крутились одна за другой пластиковыми карусельными лошадками. Он размышлял о прошлой жизни, о предательстве жены, о новых сослуживцах: почему один из них расположен к нему всей душой, а другой как будто прячет камень за пазухой?

«Может, Поэт решил, что меня специально прислали из Москвы, и видит во мне конкурента? Утром с ним поговорю. Пусть знает, что я не собираюсь переходить дорогу ни ему, ни кому бы то ни было еще», – подумал Федор, повернулся на бок и вскоре заснул.

Из сладкой дремы его вырвал взволнованный вопль:

– Проспали!

Федор с трудом разлепил глаза, сел на диване (линолеум приятно холодил босые ноги), зевнул и потер руками припухшее после ночных посиделок лицо. Максим торопливо собирал белье с импровизированной кровати.

– Давай пулей в ванную, умывайся, одевайся и побежали, если не хочешь люлей от Бати огрести.

Волнение Максима передалось Федору. Он как ужаленный подскочил с дивана и выбежал из комнаты под шипение выходящего из матраса воздуха. Наскоро сполоснул лицо, выдавил немного зубной пасты на кончик указательного пальца и энергично потер зубы в надежде хоть немного освежить дыхание.

– Пусти!

Федор посторонился, давая Максиму умыться, а когда место у раковины освободилось, прополоскал рот и тоже пошел одеваться.

Через пять минут приятели чуть ли не наперегонки мчались к областному управлению ФСБ. И все-таки они опоздали, но, вопреки опасениям Максима, начальник не устроил им разнос. Напротив, он встал с кресла и с радостной улыбкой на лице раскинул руки в стороны, словно хотел обнять опоздунистов, как он называл тех, кто приходил невовремя.

– А вот и наш герой! – воскликнул Владимир Сергеевич, вставая с кресла. Он шагнул навстречу запыхавшимся приятелям, кивнул Максиму, как старому знакомому, схватил руку Федора и так энергично потряс ее, словно хотел вырвать из сустава. – Каков молодец, а! Сделал дело, понимаешь, и молчит, будто воды в рот набрал.