План по соблазнению герцога

Вот я подхожу к нему с загадочной и чуть порочной улыбкой, которую едва-едва можно рассмотреть за веером. С щелчком закрываю за собой дверь и прячу ключ в декольте. Он гулко сглатывает, отрывая взгляд от моих обнаженных плеч, проходит взглядом по шее и губам и наконец останавливается на глазах. На его щеках румянец, а в глазах поволока.

— Ваша Светлость… — с какой-то неуверенностью шепчет он, будто желая что-то попросить, но не решаясь.

— Да, мой герцог? — мурлыкая ему в ответ с видом победительницы.

Я делаю шаг, и он отступает к стене, вскидывает на меня испуганный взгляд. Я иду на него, а он отступает, пока не упирается спиной в стену, и от осознания, что ему некуда больше отступать, мужчина вздрагивает и жмется к стене сильнее. Я вглядываюсь в его лицо, чтобы как можно подробнее запечатлеть выражение беспомощности перед своими порочными желаниями.

Медленно подхожу, уже почти прижимаясь к его телу.

— Госпожа, не здесь, прошу вас… — сбивчиво шепчет он, опуская взгляд, — Нас же кто-то может увидеть!..

— Я ведь ваша невеста, чего вы стесняетесь? — я приближаю свое лицо к его и страстно целую! А потом…

Дальше фантазия немного засбоила, но настроение все равно приподнялось, как-то веселее стало! Да, так будет лучше.

— Даже спрашивать не хочу о чем вы думаете с таким выражением на лице…

Я зашипела и возмущенно посмотрела на Элизу.

— Вот и не спрашивай! — я выдохнула и своей нескончаемой силой воли успокоила возмущение, — Бал уже послезавтра. Надо все хорошо продумать. И как там наши пташки, приставленные к мисс Невинность?

— Вечером сдадут отчеты, — отчиталась Элиза.

Я щелкнула пальцем. Думаю, на какое-то время мне стоит отвлечься от мисс Ламбри. Пока что практика показывает, что мое самообладание — величина непостоянная, так что полагаться на него слишком уж не стоит. Следить я за ней буду, и пусть только представится удачный случай, опущу с размаху об пол, так что мало ей не покажется! Но умный хищник знает, когда нападать, а когда выждать в засаде.

Тем более, был еще один не менее важный для меня вопрос…

— Элиза, надо продумать туалет.

— Разве мы еще неделю назад с этим не разобрались?.. — удивилась она.

— Да, но тогда я еще не была роковой женщиной!

Элиза устало выдохнула.

Отец очень старался. Как мог — старался. Придумывал оправдания, смотрел строгим взглядом, обещал блага и угрожал карами небесными, но в конце концов, он сам был виноват, раз когда-то решил, что моим воспитанием всенепременно должна заниматься матушка, и ставил мне ее в пример, как идеал благовоспитанной благородной леди! Я многому у нее научилась, многое узнала — в том числе и его слабые места чуть не по пунктам.

Я-таки вытащила его — почти волоком, но все же вытащила! — на совместное полуденное чаепитие. Он ненавидел отрываться от работы, но когда и кого в нашей семье это волновало? Меня тоже не спрашивали, хочу ли я замуж за герцога, но я же не ною!

Мы устроились в беседке в саду. В солнечный весенний день сидеть в четырех стенах — просто преступление! Мы сидели в тени деревьев, но шаловливые лучики солнца то тут, то там, добирались до кожи, щекотали светом лицо. Дул легкий приятный ветерок, и я не могла удержаться от улыбки. Вид портило только постное лицо отца, искренне не понимающего, что он делает в этом царстве благоденствия, когда у него там горы возлюбленных бумажек необласканные его вниманием лежат на рабочем столе.

Зачем он мне здесь вообще нужен был?

Просто передо мной стоял один очень важный вопрос!

Я всегда считала, что врать, конечно, можно, но только не самой себе. Так, например, я признавала, что хорошей девочки из меня не получится. Я вовсе не была злым человеком, у меня были морально-этические границы, которые я не переходила. Беспокойство герцога о его слугах, к примеру, было вполне логичным, учитывая мое поведение, но я никогда не была груба с прислугой, так что по факту — беспокоиться ему было не о чем.