Планета грибов

Прежде чем выбежать из времянки, он бросает полотенце на гвоздь. В голове жужжат мысли: «Справедливость… Есть справедливость… Я спас – вот и…» – нет времени, чтобы выразить яснее, но общий смысл понятен: в мире, построенном справедливо и правильно, каждый может стать всесильным существом. Пусть на мгновение и, конечно, на своем уровне. Он – для несчастного насекомого, которое отчаялось выбраться из ловушки. Бригадир – для него…

За забором стоит парень, невысокий и жилистый.

– Я… это… короче… Вот, пришел. Чё там у вас?

Отвислые джинсы. Красная футболка. На футболке белые буквы:

НЕ ПОМНЮ

ЗНАЧИТ НЕ БЫЛО

– Здравствуйте… – Он вчитывается, но не понимает смысла. Слепой надписи не хватает знаков препинания – точек или запятых, превращающих слова в осмысленную русскую фразу. – Вы… бригадир?

– Это… Меня, короче, послали… Так чё там у вас?

– Замок. Ригельный… Один штырь не закрывается.

– Ригельный – плохо, – посланец бригадира свел белесоватые брови.

– Я знаю, – он кивнул торопливо. – Запереть на один штырь – больше не откроется.

– Ага, – посланец кивнул солидно и произнес правильный отзыв: – Потом только ломать. – Будто родной брат, отпрыск общих родителей, которые передали свой жизненный опыт обоим сыновьям. – Жарко, а? – и, не дождавшись ответа, словно главное сказано и ответ, каким бы он ни был, уже не имеет значения, оглядел притихший участок. – Ну, где?

– Там, – он распахнул калитку.

Парень вошел и двинулся налево, решительно, будто от века проживал на этом участке. Окинул времянку хозяйским глазом:

– Красили-то когда, давно?

– Красили?

– Ну, это… Времянку, дом. Сарай вон еще… А то давайте. И возьмем недорого. Если чохом, в два слоя, ну… выборочно пройтись харчоткой, проолифить, то да сё… – бесцветные брови снова сошлись на переносице. – Короче, пятьдесят. И учтите: другие запросят больше. Тут, короче, те еще рвачи.

– Я… – он отвел глаза, потому что мало что понял. Будто парень изъяснялся на другом языке, родственном русскому, но непонятном дословно. – Конечно. Потом. Я подумаю. Мне надо…

– Ага, – парень оглядел скамейку, обитую куском линолеума, крапивные будылья, буйно разросшиеся на бывшей клумбе, и покачал головой. Ему показалось: осуждающе, как если бы пришел не по вызову, а с инспекцией. – Думайте. Только недолго. Вон, везде шелушится. Оставите на зиму – сгниет.

– Мне кажется, вы преувеличиваете, – окинув взглядом щуплую фигурку, он попытался отшутиться.

Не принимая шутливого тона, парень скорчил укоризненную мину, как человек, умудренный практическим опытом. Подергал запавший штырь.

Он почувствовал неловкость: брат – не брат, но этот парень говорит разумные вещи. Рассуждает как рачительный хозяин. Родители, будь они живы, наверняка бы с ним согласились: в последний раз и дом, и дворовые постройки красили лет двадцать назад. Хотя какое… Больше, больше! Он вздохнул:

– Да я и сам понимаю. Покрашу. Обязательно. На будущий год…

– Хозяин – барин… – парень откликнулся неодобрительно, всем своим видом давая понять, что не очень-то верит обещанию. – Только глядите. А то тут разные ходят. Особенно эти, хачики. Пользуются, что народ цен не знает. Да и делают – тяп-ляп. На другой год краска слазит, а их уже и нету, тю-тю… – растопырил пальцы и повертел в воздухе, будто и сам изумлялся ловкости иноверцев, из года в год обманывающих доверчивый русский люд. – Короче, масло есть?

– Масло… какое масло?..

– Ну, не сливочное, – парень улыбнулся широкой улыбкой свободного человека. – Это… машинное?

– Нет… Не знаю, может быть там, в сарае… Но вообще-то…

– А эта, – парень мотнул головой в сторону машины. – Ваша или чья?

– Нет-нет, не моя.

– Ага. Соседей, значит… Ну чё, за спрос денег не берут, – подмигнул и направился к калитке.

Он, было, пошел следом, но остановился, так и не выйдя за калитку. Смотрел, как парень, явившийся на помощь, идет к машине, поигрывая всеми суставами. Со спины походка казалась развязной и вертлявой, мало того, что-то напоминала: он не успел сообразить. Смотрел на футболку. Там были изображены серп и молот, а ниже белели слова, которые он прочел, но тоже не понял смысла:

КОСИ И ЗАБИВАЙ

– Хозяева! Есть кто живой! – парень остановился у соседской калитки.

Так и не решившись пересечь границу своих владений, он двинулся вдоль забора. Дойдя до угла, укрылся за кустом шиповника, разросшегося на самой меже. Колючие ветки, обметанные завялыми цветами, тянулись в сторону соседей. С его стороны веток заметно меньше, словно их обрубили. Отсюда виднелся кусочек соседского двора, заросшего буйной травой. Он услышал хруст оконной створки.

– Машинного масла, капельку… – голос парня звучал ясно.

Женский голос ответил неразборчиво.

Парень заговорил опять, но уже тихо, вполголоса. Что-то объяснял, передергиваясь, как собака, которая вышла из воды и сбрасывает с себя последние капли. Он хотел подобраться поближе, но парень уже шел обратно: