Планета парадоксов (СИ)

   - Тогда не мешай... Вот, внимай:

   Ночь промелькнула и тает,

   Алый завидев восток,

   Темные тучи роняют

   Армию брызг на песок.

   Лучшее, что нам дано -

   Искренней дружбы родство.

   - Действительно акростих! - удовлетворенно произнесла Наталь, выхватив из рук у Эльмара блокнот и пробежав глазами по страничке со стихотворением.

   - Ты что, сомневалась?

   - Вообще-то нет. Автор Кен Эльмаров, ведь угадала?

   - Угадала. А как? Неужели это столь очевидно?

   - Ну, догадаться было просто. Акростихи - это одна из его блесток. Правда, я ожидала здесь другое его стихотворение увидеть, но это тоже ничего.

   - Ничего? - изумился Эльмар. - Ты что, читала целую пачку всего, что он наваракал?

   - Наваракал? - сделала большие глаза Наталь. - То есть ты хочешь сказать, что с его творчеством не знаком?

   - Знаком, естественно, - вынужден был согласиться наш художник. - Но далеко не все в этой пачке мне нравится.

   - Хорошо, что здесь сейчас нет его фанатов, - засмеялась Наталь. - Досталось бы тебе от них на орехи!

   - Неужели он настолько популярен, что у него есть собственный фан-клуб? - изумление Эльмара на этот раз было более чем искренним.

   - Разве ты не знал? - теперь удивилась и Наталь.

   - А должен был?

   - Ну, я не предполагала, что для тебя это новость.

   Они чуток помолчали.

   - Послушай, Эльмар, - снова начала Наталь. - Я давно хотела спросить... Вот смотри: ты - ведущий художник-декоратор у вас на киностудии...

   - Не говори ерунды! - возмутился Эльмар. - Нас трое. У каждого свое направление. Меня задействуют, когда режиссер хочет реализма. Если кто-то вроде Вальтмина хочет нечто футуристическое, он приглашает другого.

   - А третий?

   - Третий? - это стиль 'тьеранское ретро'.

   - А я слышала, вы снимаете до 10 фильмов в год.

   - Вообще-то 12. Но не менее двух кинолент худсовет 'рубит' по каким-то причинам.

   - То есть ты работаешь над четырьмя фильмами одновременно?

   - Почему 'одновременно'? Конечно же, по очереди. У нас всего 12 павильонов, на каждый фильм отводится по 3 месяца съемок. После этого павильоны передаются другой группе.

   - Ты же сказал: 'год'?

   - Два месяца я делаю наброски и макеты, которые после одобрения поступают в мастерскую, для изготовления полноразмерных копий в оформлении интерьеров или наоборот, кусочков ландшафтов или парков. Когда декорации установлены и начались непосредственно съемки, я делаюсь свободен и готов переключаться на что-то другое. Вся система рассчитана так, чтобы каждая группа приступала к своему проекту спустя месяц после предыдущей. Тогда все задействованы равномерно: и мастерские, и приемная комиссия, и актеры. Никто не мешает друг другу, и каждый при деле.

   - И тебя нисколько не беспокоит, что никто не восхищается твоими декорациями и даже имени твоего не знает?

   - А почему это должно меня беспокоить?

   - Ну, слава - разве тебе ее не хочется?

   Эльмар от души расхохотался:

   - А чего хорошего в ней, в славе? Чтобы я шел по улице, а в мою сторону все таращились и показывали на меня пальцем? Кому надо - те меня знают, и мне их внимания хватает вполне! Ты почему на меня так странно смотришь? У меня рога вдруг выросли или кожа посинела?

   Наталь и в самом деле обозревала его с таким выражением лица, словно вот сейчас увидела впервые. Она явно столкнулась с чем-то для нее новым и даже загадочным.

   - Я хочу узнать, - наконец выжала из себя она, - как становятся модными поэтами.

   - То есть? - не понял ее Эльмар. - Ты не в курсе системы оценок и продвижения к высокому рейтингу? Что любой земелец может оценивать любого автора и дать ему звездочку, если прочитанное стихотворение понравилось?

   - Ах, я не об этом! - возразила Наталь пылко. - Вот возьмем Кена Эльмарова...

   - И что Кен Эльмаров? - оборвал ее восторг Эльмар, не дав ей даже договорить. - С ним было абсолютно то же самое. Сначала писал стихи в школе, для стенгазеты, затем в институте участвовал во всех поэтических конкурсах, и когда выходил ежегодный поэтический сборник-альманах, его стихи неизменно входили в пятерку лучших. Естественно, они были отобраны для подборки 'на суд читателей' в городскую библиотеку, а затем и в стационарное издание попали. Вместе с другими победителями.

   - Угу, угу. - усмехнулась Наталь. - Вот только их имен никто не помнит, кроме знатоков поэзии, а Кена Эльмарова знает вся планета. Даже ты!

   - Еще бы мне не знать! - возмутился Эльмар, снова покраснев. - Если мы учились с ним в одном учебном заведении!

   - В одной и той же школе? - ахнула Наталь.

   - В одном и том же художественном колледже, и даже на одном и том же курсе... - хмуро поправил ее Эльмар, прикусив губу.

   - Ой как интересно! Расскажи мне о нем!

   - А нечего рассказывать, - все так же хмуро проговорил Эльмар. - Он был таким же как все, и ничем не выделялся...

   - Скажи еще: плохо учился, прогуливал занятия и завалил пару сессий...

   - Нет, учился он хорошо...

   - Хорошо? И только??? А говорят...

   - Ну, на отлично он учился, на отлично. Только это ничего не меняет. Никто его там особо талантливым не считал и ничего супервыдающегося от него не ожидал...