Планета повелителя зверей

Девушка подошла к ограде, упиваясь невиданным зрелищем. Кобылка была ростом примерно пять с четвертью футов в холке. Ее шкура была светло-серой и на солнце казалась серебристой. Никаких пятен и отметин, в отличие от большинства лошадей, которых Тани видела на ранчо Куэйдов, на ней не было. Грива и хвост ниспадали потоками светлого серебра. Кобылка явно почувствовала, что ею любуются, и загарцевала. На голове торчали рожки, за которые ее предков и прозвали двурогами. Рожки были почти черные и светлели к концам. Тело кобылки представляло собой сплошной комок мышц, как будто в ее шкуру запихнули лошадь в полтора раза крупнее. Тани негромко заговорила с ней.

— Дочь ветра… — промолвила она. — Дитя серебряной молнии…

Кобылка насторожила уши.

— Сестра моя в гордости… Нас двое, но мы с тобой едины. Поделись со мной твоей силой!

Кобылка шагнула в ее сторону. Другие люди пытались подчинить ее себе. Голоса у них были грубые, хриплые, требовательные. Ее никто не обижал, но кобылка не желала подчиняться приказам! А эта девушка говорила тихо. Она не приказывала, она просила… Тани невольно использовала те же мысленные прикосновения, с помощью которых управляла своей командой. Она гладила лошадь своими словами, успокаивала и приманивала. Она позволила серебристой кобылке ощутить все то восхищение, которое испытывала.

— Нас двое, но мы с тобой едины. Давай поделимся друг с другом быстротой, давай помчимся наперегонки с ветром!

Тани была уже в загоне. Кобылка опустила голову, задумчиво ущипнула длинную черную косу. Она не чувствовала запаха страха, запаха гнева и нетерпения. Никаких эмоций, требующих подчинения. Девушка мягко отвела ее морду, погладила мягкий нос.

— Там, в степи, много вещей, которые гораздо вкуснее моей косы. Хочешь, поищем их вместе?

Кобылка ткнулась носом в плечо Тани. Зубы, способные прокусить руку до кости, ласково сжали тонкие девичьи пальцы. Рожки кобылки слегка загибались назад и были острыми, как копья. Тани почесала ей лоб между рогами, и кобылка едва не замурлыкала от удовольствия. Девушка осмотрела ее ноги. Копыта у нее были черные, как и рога. Тани провела рукой вдоль ноги, крепкой как сталь, и кобылка послушно подала ей копыто.

— Хорошее копытце, — сказала Тани, постучав по нему. Мысленно она рисовала перед кобылкой соблазнительные радости свободы. — Мы можем умчаться за много миль отсюда!

В ответ она получила возмущенную вспышку. Кобылка терпеть не могла огромных тяжелых седел, которые надевали на нее конюхи Ларкина! И металлических удил она тоже не одобряла. Тани понимающе кивнула:

— Они нам не понадобятся, девочка. Сторм не пользуется удилами, и седла у него легкие. У него есть здесь запасная упряжь, я знаю. Мы можем взять ее.

Она показала кобылке изображения легкой упряжи. Передала ощущение того, каким удовольствием для них будет поехать вместе, поделиться друг с другом своими способностями. Бессознательно она добавила также свое тайное желание. Ни одна из лошадей, на которых ей прежде доводилось ездить, не могла бы сравниться с этой кобылкой… Мягкая морда ткнулась ей в руку. Кобылка была побеждена. Не грубой силой, а искренним восхищением и чем-то, что, возможно, было началом большой дружбы.

Тани сбегала за мягким седлом и тонким, сплетенным из кожи недоуздком. Она по очереди показала их кобылке, чтобы та могла все обнюхать: и седло, и недоуздок, и мягкий шерстяной чепрак. Кобылка милостиво позволила надеть их на себя. Тани приоткрыла ворота, придерживая повод, и кобылка выбежала наружу, пренебрежительно отбрасывая землю копытами. Ей хотелось бегать, как она бегала с матерью. Тани легко вспрыгнула ей на спину. Лошадь закружилась на месте, но всадница крепко держалась в седле, словно слившись с мощным телом кобылки.

Та, вскинув голову, сделала несколько шагов на пробу. Всадница мягко покачивалась в седле, не стесняя ее движений, и кобылка осталась довольна. Она вскинула голову, когда Тани мысленно позвала свою команду. Девушка предупредила кобылку, что сейчас прибегут койоты. Их не надо бояться. Кобылка и не боялась. Эти существа были такие маленькие, она без труда могла бы затоптать их, если бы захотела. Но всадница сказала, что это друзья. Кобылка опустила голову, и ее тут же лизнули в нос. Это было приятно.

Тани подала сигнал, и Мэнди, терпеливо ждавшая на изгороди, молча подлетела и опустилась на защищенное накладкой плечо девушки. Кобылка повернула голову и взглянула на птицу. Всадница не видела в ней опасности, и кобылка не стала возражать против ее присутствия. Они поскакали в степь, и никто не заметил их отъезда.

Ветерок приносил из степи соблазнительные ароматы. Он теребил гриву кобылки и волосы Тани, ерошил шерсть койотов и перья парасовы. Они двигались ему навстречу все быстрее и быстрее, и наконец Тани наклонилась к гриве лошади и сказала:

— Вперед, скорее!