Планета предателей

Лицо девушки было совершенно незнакомо Вонни, а когда она рассмотрела ее повнимательнее, то поняла, что девушке было никак не больше тринадцати лет — слишком юный возраст для того, чтобы быть сосланной на Гастонию в качестве государственной преступницы. Вонни удивилась, как же эта девушка могла оказаться здесь? И тут поняла, что на этот вопрос существует единственный простой ответ. Эта бедняжка, так же, как и любой другой ребенок в возрасте тринадцати лет, юлжна была родиться тут.

Впервые Гастонию стали использовать для ссылки государственных преступников примерно полтораста лет назад. Многие из людей, сосланных сюда, были относительно молоды и могли иметь детей. И вполне естественно, думала Ивонна, что со временем из детей ссыльных на Гастонии должна была сформироваться особая нация коренных жителей планеты. Скажем, если бы ей и Жюлю действительно было суждено провести остаток своих дней на Гастонии, у них, без сомнения, появилось бы несколько детей, рожденных на этой планете. Эта идея кажется абсурдной только потому, что все жители Империи воспринимали Гастонию исключительно как тюрьму, а не как колонизированную планету, имеющую собственное право на существование.

Вонни вдруг с удивлением подумала о том, что со дня прибытия сюда ни разу не видела в деревне ни одного ребенка или подростка. «Где же тогда их держат ? — задала она себе вопрос. — После полуторавековой колонизации на этой планете должны жить внуки, правнуки и даже праправнуки первых ссыльных. Но в деревне их нет — это точно. Я могу поспорить, что все поселенцы в деревне — это государственные преступники, отправленные в пожизненную ссылку на эту планету. Где же тогда обитают коренные жители?»

Вонни на время отвлеклась от своих раздумий, чтобы повнимательнее рассмотреть спасенную девушку. Лицо бедняжки было покрыто шрамами и ссадинами, своей левой рукой она нежно баюкала правую. Вонни просунула руку под шубу девушки, чтобы своими чуткими пальцами обследовать ее тело и тут же убедилась, что подозрения ее оказались верными — у девушки было повреждено плечо. Ясно было одно: ей нужен врач.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Вонни. — Сможешь идти самостоятельно?

— У меня очень болит плечо, — ответила девушка тихим, жалостным голосом.

Бедняжка попыталась встать на ноги, но безуспешно, она была слишком обескуражена всем, что произошло с ней. Шок от боли способствовал выбросу в кровь адреналина, благодаря чему девушка нашла в себе силы бежать от преследователей. Но теперь, когда опасность миновала, силы оставили ее.

— Не волнуйся, — успокоила ее Вонни, глядя, как та безуспешно старается встать на ноги. — Я отнесу тебя. На вид ты не слишком тяжелая.

Склонившись над бедной девушкой, она взяла ее на руки. Бедняжка весила не более сорока килограммов, так что общий их вес на Гастонии составлял лишь половину веса одной Ивонны на родной планете. А потому агенту СИБ не составило особого труда нести на руках этого израненного ребенка.

В самой деревне не было ни одного врача. Правда, Вонни знала, что минимальную врачебную помощь можно было получить из особых ворот, которые имелись в задней стене военного гарнизона. Расстояние до гарнизона равнялось примерно пяти километрам. Когда Жюль и Ивонна только попали на планету, они не рискнули проделать путь до деревни пешком, так как тогда были совершенно не приспособлены к здешнему суровому климату. Теперь же переход до военного гарнизона казался Вонни обычной увеселительной прогулкой, пусть даже ей придется нести на руках девушку. Поразмыслив немного, Вонни решила, что лучше отправиться пешком, чем нанимать этого старого разбойника Золотина. А вспомнив, как медленно тащились его сани по дороге в деревню, она решила, что пешком будет, пожалуй, даже быстрее.

— Как тебя зовут? — спросила она у несчастной девушки, когда они вышли за пределы деревни и оказались на дороге, которая вела к гарнизону.

—- Катанья, — ответила девушка. Голос у нее был очень тихий и доносился будто издалека.

— Ведь ты не из деревни, верно?

Глаза у девушки вдруг расширились, словно она испугалась чего-то. Она стала извиваться на руках у Вонни, пытаясь вырваться, но деплейнианка крепко держала ее.

— Не волнуйся, я просто хочу доставить тебя к доктору, который вылечит тебя. Я твой друг. По крайней мере хочу быть твоим другом, если ты не против. Мое имя Флоренс Брехт.

На протяжении всего пути до военного гарнизона Вонни старалась успокоить девушку и просила ее рассказать об истинной ситуации, которая сложилась на Гастонии. Картина оказалась не только захватывающей, но даже немного страшноватой и дала повод для размышлений.