Планета Райад. Минута ненависти или 60 секунд счастья

— Да, можно и так сказать, — Шанти улыбнулась. — Нельзя найти благословенное место, пока ты внутри не благословен. Многие и в Раю бы искали, что украсть или на ком нажиться. Им и там было бы плохо. Мучились бы. В Рай попадают чистые душой. А для чистых душой — везде Рай. В Санвилле мы пренебрегли известными заповедями, выстраданными людьми до нас. И попали в ловушку собственного эгоизма. Хотя цели изначально были благими.

Ночь за окном стала бледнеть, и мы с Люком забеспокоились. Надо успеть вернуться до рассвета в свой сектор.

— За двадцать лет вы первые, с кем я говорю, не считая Тома и Глена, моих охранников и помощников. Очень редко заходят Хлоя с Дэниелом. Дэниел — единственный посвященный из молодого поколения. Это благодаря симпатии к нему со стороны Хлои, — сказала Шанти. — Ваш визит для меня — настоящий подарок. А теперь идите. Я очень устала. Вот возьмите, — она протянула большой белый конверт. — Это на случай, если все-таки решите рассказать правду.

В конверте оказались несколько ее фотографий в разные периоды жизни, фотографии Хлои и письмо, которое Шанти, судя по всему, написала много лет назад. Оно начиналось словами: «Если бы я могла обратиться ко всем людям Планеты…» и заканчивалось подписью: «Ваша Амели (Шанти). Девочка, когда-то мечтавшая изменить мир…»

* * *

Хлоя выслушала меня молча, ни разу не перебив. Утопая в огромном, белом кожаном кресле, как в облаке, она смотрит на разложенные перед ней на журнальном столике фотографии. Рядом с Шанти Хлоя выглядит ребенком — улыбчивая девочка с легкомысленными косичками. Возможно, сейчас Хлоя вспоминает те дни. Проматывая в памяти день за днем, год за годом. До момента, когда она предала Шанти. Наверняка это были лучшие годы ее жизни хотя бы потому, что тогда она была молода и честна сама с собой. Все, что у нее было, — это молодость и энергия, которые она отдала Санвиллю.

Пытаюсь понять, что она чувствует, но глаза Хлои ничего не выражают. Лишь редко и медленно моргают за толстыми линзами очков. Сейчас она снова похожа на рептилию — застывшего старого варана, облизывающего пересохший рот. Кажется, ей безразлично все, что рассказали мы с Люком. Но я понимаю, какая пружина взвелась внутри этого сухого, как обожженная щепка, тела.

Впервые я увидел в глазах Хлои растерянность и страх сегодня, когда мы с Люком вошли в шикарный трехэтажный особняк из белого камня, с терракотовой черепичной крышей. Мы обнаружили целый коттеджный поселок, о существовании которого раньше даже не подозревали, в десяти километрах вдоль побережья, к юго-востоку от Санвилля. Здесь были отстроены дома людей первого круга «магического» лотоса, верхушки общины. Сюда нас привел скутер Дэниела, за которым мы с Люком проследили на велосипедах от самого Санвилля. Дом Хлои утопал в зелени, в голубых кустарниках куринджи, розах, жасмине и гибискусе. Снаружи дом был огорожен кованой черной решеткой. В глубине сада, в тени деревьев, располагался огромный бассейн. Старенький скутер Хлои был прислонен к решетке рядом с железной калиткой.

Письмо, написанное рукой Шанти, я показал Хлое с Дэниелом и зачитал, но не дал в руки. Кроме того, показал видеозапись с мобильного телефона, который прихватил с собой минувшей ночью на всякий случай и использовал в качестве камеры. Мобильной связи в Санвилле нет, но я не смог не записать откровения Шанти во время нашего ночного визита, почти машинально нажав на REC.

Глаза Дэниела превратились в раскаленные угли. Он смотрит на меня с ненавистью, готовый наброситься. Я даже хочу этого, потому что тогда у меня будет повод врезать ему кулаком прямо в подбородок, в дурацкую эспаньолку. Но сейчас Дэниел не знает, что ему делать, этот мерзкий альфонс, живущий со старухой. Все свои блага он заполучил самым легким и гнусным способом, соблазнив пожилую женщину, сходящую с ума от одиночества. Сражаясь с любыми «пережитками» Большого мира, Хлоя объявила войну и любви, без которой погибала сама. Ее тело без мужских ласк состарилось раньше времени, кожа высохла, но душа так и не смогла зачерстветь до конца. Даже самой себе Хлоя боялась признаться, что давно привязалась к Дэниелу. Она полюбила его. И оберегала этот свой Рай, как могла. Дэниел ждет реакции Хлои, не решаясь что-то предпринять. Наконец медленно, слегка растягивая слова, Хлоя сказала:

— Людям нужны мифы. Мифы — это утешение. Шанти никогда не была идеальной. Она покуривала травку и крутила романы со многими парнями. Но потом ей пришлось измениться, слишком высокой стала ответственность. Богами, конечно, не рождаются. Что же вы хотите?