Планета Райад. Минута ненависти или 60 секунд счастья

Ни друзей, ни знакомых в Нью-Йорке у меня не было, и целых пять дней, любезно оплаченных CBS, я бесцельно слонялся по городу, изучая витрины магазинов и меню кафе, в которые заходил выпить горячий кофе и перекусить. Я и раньше бывал в Америке, но впервые был так далеко от Ольги. Мы звонили друг другу при каждой возможности, не думая о разнице во времени. Будили друг друга звонками и говорили подолгу обо всякой ерунде, будто находились в соседних домах, забывая о счетах. Но этого мне было недостаточно Мысль о том, что Ольга находится на другом конце планеты, что разделяет нас океан, не позволяла мне радоваться престижной награде, репортаж о вручении которой даже показали в России в «Новостях».

Почему-то вместо радости я испытывал пустоту. Неожиданный успех создал внутри меня вакуум, который необходимо было срочно заполнить. Я скучал по Ольге. И понял, что стал физически зависеть от того, рядом ли она, могу ли к ней прикоснуться, потрогать волосы, почувствовать запах кожи…

— Брат, ты ведь русский? — окликнули меня возле метро.

Я обернулся и опешил. Передо мной стоял Зула!

— Ну, че застыл? Я же вижу, что русский! Нашего брата за версту видать! Что в «Кадиллаке», что в метро, — Зула заулыбался своей белоснежной улыбкой.

— Мы здесь в Штатах все русские. Что чеченцы, что киргизы. Я вот, к примеру, калмык. В России меня чуркой называли косоглазой. Ну, ты знаешь! — и Зула весело расхохотался, — А здесь я русский, понял?

Я стоял и смотрел на двойника Зулы и не мог поверить, что такое бывает. Жил себе Зула и не знал, что на другом конце света существует его абсолютный клон. Только живет он совершенно другой жизнью. И понятия не имеет ни о чеченской войне, ни об ожерельях из ушей убитых врагов. Возможно, и зовут его также — Зула. И у настоящего Зулы могла бы быть совсем другая жизнь. А может, душа Зулы переселилась в него? Только сам он не знает, что он — тот самый Зула. Пустил себе пулю в лоб и очутился в таком же теле, только в Америке. А файлы прошлой жизни стерты. Но что-то осталось на подсознании. Не зря же он подошел именно ко мне. Не случайно мы встретились за океаном. Может, у каждого из нас есть на планете клон? И даже не один?

— У тебя не будет мелочи на метро? Представляешь, бабки забыл, — спросил парень.

У него даже голос и интонации были те же! Я протянул двадцать долларов.

— Нет, это много, — замотал головой калмык. — Дай пятерку.

— Меньше нет. Бери.

— Ну, спасибо, братан! Встретимся еще раз — обязательно верну!

И Зула побежал в подземку. Я не стал спрашивать, как зовут русского калмыка и был ли у него брат-близнец…

Ольге стало жарко, она отодвинулась от меня, откинув край одеяла, из-под которого показалась красивая, полная грудь. Локоны темных шелковистых волос раскинулись по подушке, закрывая плечи и половину лица. Однажды она спросила — не осветлить ли ей волосы. Я сразу понял причину. Ей казалось, что вторую половину ее крови, чеченскую, выдают карие глаза и темные волосы (которые ей очень идут). Славянские черты лица, доставшиеся от матери, вместе со светлыми волосами, по ее мнению, защитили бы от ненужных вопросов. Конечно, она не могла забыть того детину из метро. А вскоре случилась еще одна история…

Ольга задержалась в фирме отца и попросила ее встретить на остановке. Путь к нашему дому лежит через длинный и мрачный подземный переход.

Внутри гадко похолодело, как только я сбежал по скользким ступеням, ведущим в подземелье, где сквозила безысходность, пахло сыростью и мочой. Ольга испуганно и безуспешно пыталась обойти троих парней, преградивших ей путь. Что-то лепетала, чтобы пропустили, но те глумливо гоготали, предвкушая веселье, тянули к ней руки. Защипало досадой грудь об оставленном дома «макарове». Трое, но не качки, примерно моей весовой категории. Не то что тот детина. Лет по двадцать — двадцать пять, хотя вряд ли это можно назвать преимуществом для меня. Вроде не пьяные, если только немного. Но обозленные, наглые. Отморозки.

— Тебе чего, мужик? — спросил самый высокий, с мимикой хорька. Определенно главный среди них.

— Это вам чего, ребята? Это моя жена. Дайте ей пройти, — я заметил, как при слове «жена» Ольга вздрогнула.

— А чем докажешь? Печать в паспорте есть? Мы проверим! — сказал другой, рыжеватый с веснушками, и все трое залились смехом гиен. Потеряв на время интерес к Ольге, они обступили меня. Веснушчатый со вторым, темным, его я даже не разглядел, встали по бокам. Длинный — передо мной.