Планета свиней

— Оно самое, — утвердительно кивнул рылом Рубин. — Наш отец часто повторял: не будь трусливым, как заяц и пакостливым, как кот. А я не согласен с поговоркой. Неужели коты шкодят от нечего делать? Конечно, нет. Они просто любопытны от природы, вот и суют носик, куда не просят. Ведь так, дружище?

Шмаль глубоко затянулся. Выпустил жирное кольцо дыма в сторону кабана и снова потребовал открыть ящик:

— Не тупи, верзила. Покажи скульптуру.

Алмазу не хватало сдержанности, а вот у Рубина с нервами и здравой оценкой происходящего полный порядок. Поссориться с котами дело плёвое, но зачем наживать себе врагов, если они в одной лодке, вернее, в одном грузовике, а кругом только враги и минные поля без табличек.

На деревянный короб, в котором хранился золотой дракон, Рубин закинул лапу, обутую в армейский башмак.

— Мягкие лапки, а в лапках цап-царапки? — неожиданно для мохнатых хулиганов задал загадку кабан. — Отгадаешь, кто это, покажу дракона.

Хвост Шмаля нервно вздрогнул. Последние годы вопросы ему задавал только следователь. Детские загадки он слышал, когда ещё ползал на четвереньках под столом. В общем, как отреагировать на вопрос чёрный не знал, но рыжий поддержал друга.

— Я знаю ответ. Это кошка, — сказал Барс. — Показывай своего дракона!

Рубин пожал плечами, потянул за крышку и осторожно поднял её.

— Угадали загадку. Ладно, идите смотреть на наше изваяние.

Коты спрыгнули с лавки, подошли ближе к ящику.

— Может, достанешь Горыныча? — спросил Шмаль, надеясь хорошенько изучить подарок китайскому вождю.

— И не подумаю, — наотрез отказался Алмаз. — Так смотри.

Дракон лежал на боку. Видна только часть его блистательных элементов. Хорошо просматривалась пасть с острыми зубами, длинная, чешуйчатая шея, прижатое к телу крыло тонкой работы и змеиный хвост с шипами, похожими на гребни океанских акул. И малой части достаточно, чтобы сделать восторженный вывод: скульптура была впечатляющей. Шмаль даже ощутил животный страх перед потрясающим чудовищем — такое врождённое чувство, когда люди боятся пауков, слоны мышей, а волки красных флажков. Его передёрнуло, кинуло в дрожь; он фыркнул или чихнул.

Рыжего заинтересовал постамент, который казалась непропорционально большим в сравнении с фигурой змея.

— Можно потрогать? — вежливо спросил он.

— Только без когтей, — разрешил Рубин.

Барс погладил пасть золотой головы, прикоснулся к постаменту.

— Сами сделали?

— Вот этими руками, — показал восемь пальцев Алмаз.

Глядя на дракона, пропало желание спорить и доказывать, что руки есть только у человека, а у всех остальных — в особенности у хряков, — лапы, конечности и кривые культяпки. Потому что скульптура была действительно хороша. Такую вещь суждено создать, только обладателю богатой фантазии и мастеру, обученному, наукам удивлять. Коты помнили, кем был папаша кабанов.

Шмаль и Барс любили загадывать желания у фонтана в центре Якутска, натирая крючковатый хвостик «Писающего поросёнка». Желания никогда не сбывались, но процесс ощупывания кольца из сверкающей бронзы возвращал котов в детство, когда была рядом мама, брат и игривая сестричка.

— Дракон просто бомба! — резюмировал рыжий.

— Какая ещё бомба? — обиделся Алмаз. — Закрывай ящик, брат. Хватит им глазеть — здесь не музей. Ничего они не понимают в искусстве.

Рубин хрюкнул, приладив крышку короба на прежнее место.

— А в других ящиках что? — спросил Барс и мило улыбнулся в надежде, узнать, какие ещё подарки везут для китайского вана.

— Ну, раз мы теперь в одном окопе, то расскажу по секрету. В этом ящике документы. В этом личный презент от Витольда: настенные часы с изумрудной кукушкой и бриллиантами на циферблате. В третьем коробе куча денег, целое состояние. Миллиард! — оповестил новых друзей Рубин. — Но больше не просите меня, ни о чём. Какими бы вы ни были любопытными — ящики открывать нельзя, тем более они опечатаны. Волк нам головы отгрызёт, если их вскрыть.

— Ой, прямо дотронуться нельзя. Знаем мы полицейского сыщика. Гомвуль его имя, — сообщил Шмаль, посмотрев на ящик, где предположительно хранились бешеные деньги. — Тама что, наличные или слитки золотые?

— Забудь котяра! — уже не шутил Рубин. — Завязывайте парни. Даже не думайте стащить что-нибудь. Это дело серьёзное, могут и расстрелять. У волка лапа не дрогнет.

— Не учи учёного, — снова забрался на лавочку чёрный и похлопал себя по карманам куртки. Он помнил, что выпивки у него нет (отобрали, когда выдавали форменную одежду), потому спросил у кабанов: — Есть, чем горло промочить?

— Ты же подписку дал, что пить можно только на торжественном банкете, — напомнил Алмаз о договоре, подписанном во дворце князя.

— Дай хоть глоток. Душа просит.

— Несознательный ты элемент. Нет у тебя ни капли гражданской ответственности, — стыдил кота Рубин.

— Есть у меня всё. Ладно, потерплю, — согласился Шмаль, прикрыв один глаза.

Вдруг грузовик остановился. Чёрный подскочил и прильнул к окошку, рассматривая, что там за бортом. Увидел чёрно-белого медведя с изуродованным ухом.

— Панда-пограничник опять нарисовался.