Планида Сергея Капустина

«Звонит мне Сергей: «Я тут в Малаховку, в область должен заехать. Давай вместе. Там площадочка есть, я тебя немного подучу водить. Ну я, ясно, согласился, мне ж на права надо было сдавать… Приехали в Малаховку, он оставил меня на баскетбольной площадке, и вот я там на первой скорости ползу, переключая на вторую…

Водил Сергей любо-дорого! В Горький поехали с ним, надо было поменять «Волгу». Так я сидел всю дорогу и наслаждался путешествием. Где-то остановку сделали, он предлагает: «Пивка хочешь, Сань?» Я-то ладно, а ему-то вроде нельзя: «Да не волнуйся ты, чуть-чуть взбодрюсь». Тогда же с этим попроще было».

Сергей Котов:

«Серега как сядет за руль, так лицом светлеет. Настолько здорово водил машину. Он говорил: «Я бы после хоккея в автогонщики пошел! Руль – это для меня».

На самом-то деле извоз – далеко не сахар. Бороздить улицы мегаполиса, торчать в пробках, иметь дело черт знает с какими клиентами, ехать в Марьино или Бутово, где кварталы-близнецы и дома-близнецы. И конкурировать со штатными таксистами и теми, кто, как и ты, подрабатывает. Дожидаться, когда наконец-то свезет и незнакомец сядет в твое авто…

Отчего Капустин не воспользовался своими навыками классного шофера, так и не превратив извоз в средство стабильного приработка?

Характер помешал. Мягкий. Открытый. Безотказный. И не терпящий дурного тона, капризов и тем более хамства. Не выносящий суеты, не проявляющий инициативы и показной обходительности.

С извозом он покончил довольно скоро.

И уже к этому способу добывания денег не возвращался.

* * *

В эти мутные годы, мучительные для Сергея Капустина, он однажды получил предложение, от которого было ну просто невозможно отказаться.

Александр Чернега:

«Во времена Лужкова ему предлагали организовать при мэрии команду и ее спокойно тренировать. Юрий Михайлович сам в футбол любил погонять, футбольную команду уже создали. Возникла мысль – такую же, при мэрии, хоккейную сделать, а тренером позвать знаменитого Капустина. Сергею и из Думы человек предлагал: «Давай мы тебя оформим по всем правилам, будешь у нас зарплату хорошую регулярно получать. Нагрузка, сам понимаешь, небольшая. Спортивных задач никаких. В футбол тоже играем для здоровья и для того, чтобы переключиться от службы». А Сергей даже не стал с кем-то из нас, друзей, советоваться. Ответил: «Нет, не буду».

Ну не захотел человек – и все. С людьми работать, тренером быть – это же не каждому дано. Хотя со взрослыми дядями напрягов никаких не имел бы».

Но это же не работу предлагали, а санаторий! Дважды в неделю выходить на лед и показывать чиновникам, как элементарные хоккейные приемы выполнять. А они бы взирали на самого Капустина с восторгом неописуемым. Ну в кои-то веки раз порулить на лавке командой во время какого-нибудь товарищеского матча, а затем вместе с подопечными и дядями из команды-соперника отправиться на дружеский фуршет. Ну чего еще желать-то, когда дома шаром покати?!

Его отказ от такой синекуры с зарплатой только за то, что ты Капустин, что согласен по часу-полтора дважды в неделю уделять внимание взрослым мужикам, среди которых каждый второй с брюшком, выглядел запредельно неразумным. Каким-то даже диковатым. Даже если бы в деньгах не нуждался, если бы Татьяна работала, если бы ворох предложений трудоустроиться получал…

Этот отказ – вне понимания, однако.